— Не хочу завтракать, — наконец ответил он, уперев локти в колени. Глаза защипало, и Алекс не хотел, чтобы Соня видела, как он плачет. — Вообще ничего не хочу.
— А обнять Салем? — вкрадчивым шёпотом спросила Соня. — Она очень мягкая и пушистая.
Звучало заманчиво, — тепло кого-то живого, родного, то, чего ему так не хватало, — но это всё равно приравнивалось к одиночеству. Салем драу, уйдёт, как только захочет, и вряд ли Алексу удастся удержать её рядом с собой. Мармелад он уже съел.
Он не хотел оставаться один, потому что знал, что тогда точно сорвётся. Он всё думал о том, что случилось вчера, чувствовал медный запах крови и видел слёзы в глазах Рокси, которая вдруг решила приготовить им завтрак. Видел ожог на её ладони и то, каким напряжённым был Себастьян, когда разгонял их по комнатах.
Они все были как бомбы замедленного действия, и Алекс совсем не хотел, чтобы кто-нибудь из них взорвался. Рокси, как и всегда, никого к себе не подпустит, пока немного не придёт в себя, но у неё есть Салем. Может, Саул сможет добиться от неё хотя бы пары слов. Себастьян — гордый и упрямый, ни за что не покажет, что ему больно, и помощи не попросит. Но Зельде достаточно быть рядом, чтобы Себастьян вспомнил, что вовсе не обязательно тащить всё на себе. Алекс понял это сразу же, как Соня упомянула её, и знал: лучшее, что он может сделать, чтобы помочь брату, так это не попадаться ему на глаза хотя бы час-два, пока тот, наконец, не сдастся и не позволит Саулу и Соне помочь ему с завтраком.
Но ещё он знал, что не хочет оставаться один.
— Не уходи, — шёпотом попросил он, не поднимая головы. — Можешь немного побыть со мной, пожалуйста?
Алекс чувствовал себя совсем жалким, ничтожным, как насекомое, раздавленное чьим-то огромным ботинком. Но всего полгода назад они с Соней потеряли Рика, потом, в марте, её похитили демоны, а теперь…
Алексу не нравилось, что он терял дорогих ему людей одного за других. Соня вернулась от демонов живой и быстро восстановилась, — о том, что ей пришлось пережить, она никогда не рассказывала, но Алекс не допрашивал, зная, что Соня сама всё объяснит потом, — однако она могла умереть. Могла быть застрелена или, например, разорвана на кусочки сумасшедшим сверхсильным ублюдком.
Ему это совершенно не нравилось.
— Может, останешься? — предложил он, наконец найдя в себе силы, чтобы посмотреть Соне в глаза. — Мы приготовим гостевую комнату.
— Боже, да когда я вообще спала в гостевой комнате? — тихо рассмеялась Соня.
Она была права: раньше, когда они втроём оставались у Алекса, Рик и Соня ни разу не спали в гостевой комнате. Они могли всю ночь проторчать над обсуждением одного из поисков, просмотром серии фильмов или какой-нибудь игрой, а потом уснуть на полу. Обычно Соня всегда успевала захватить кровать Алекса и укутаться в его одеяло, как в кокон, так что её было невозможно разбудить и приходилось оставить в покое до утра.
Но Соня ещё ни разу не оставалась у них на ночь с тех пор, как погиб Рик.
— Не могу же я предложить тебе спать на полу, — возмутился Алекс. — Рокси меня ни за что не простит. Скажет, что я тебя совсем не люблю.
— Да ладно, у тебя в комнате отличный пол. Вы с Риком никогда не жаловались, когда спали на нём.
Алекс слабо улыбнулся, чувствуя, как на душе постепенно теплеет.
— Я останусь, — сказала Соня, — если ты согласишься поесть. Себастьян сказал, что ты вчера практически ничего не съел за ужином.
— Не было аппетита.
— А если я добавлю в завтрак мармеладных мишек, появится?
— Уже, — отозвался Алекс, совершенно не понимания, как Соня это делает: всего несколькими словами и улыбками, не вымученными или жалостливыми, а искренними, возвращает его в строй.
Он протянул к ней руку, убрал несколько прядок, выбившихся из косы, и только потом, когда взгляд Сони изменился, понял, что только что сделал.
— Э-э-э… Ты же ненавидишь заплетать волосы в косу, да?
— Ага, — выпалила Соня, начав крутить между пальцами прядки, которые он только что убрал, — но, знаешь, времени, чтобы принарядиться и привести причёску в порядок, было немного. Хотела поскорее к вам, узнать, как…
Она не договорила, но Алекс прекрасно её понял. Соня беспокоилась, как и всегда: она была сердцем их небольшой команды, пусть чаще всего Рик именовал её мозгом. Её забота и поддержка всегда держали их на плаву, и даже сейчас, Алекс ничуть в этом не сомневался, он всё ещё сидел на кровати, а не бился в истерике в углу комнаты, благодаря Соне. Хватало одного её присутствия, чтобы боль, терзавшая его столько часов, начала отступать.