Алекс протянул к ней руки. Соня, сморгнув слёзы, обняла его. Они улеглись нос к носу, и хотя обычно Алексу было неуютно от того, как близко он находился к другому человеку, пусть даже родному, он смотрел в большие карие глаза Сони и совсем не хотел отдаляться.
— Всё будет хорошо, — прошептала она, уткнувшись носом ему в плечо и начав поглаживать по спине, будто успокаивая.
— Надеюсь.
— Ты же знаешь, я люблю тебя и всегда буду рядом. Мы одна команда.
— Знаю. Я тоже тебя люблю.
Возможно, Алекс слишком сильно любил её, и его сердце, изорванное в клочья, окончательно остановится, если с Соней что-нибудь случится. Поэтому он не хотел её отпускать.
И возможно, что он любил её вовсе не так, как думал все эти годы, и от этой мысли его сердце начало понемногу срастаться обратно.
***
Пайпер была бы удивлена, увидев Гилберта на пороге спальни Кита только сейчас, — спустя целый час после того, как в особняке появился Альтан, — если бы не волнение и страх, становящиеся сильнее с каждой секундой. Альтан не успел ничего сказать, во время осмотра он только многозначительно хмыкал и периодически бормотал себе что-то под нос на языке демонов, а Твайла, сидевшая в ногах у Кита, переводить не желала, так что Пайпер оставалось ждать, когда Альтан закончит. Но тут явился Гилберт: взбешённый, с такой силой вцепившийся в дверной проём, что по дереву мгновенно побежали трещины, дошедшие аж до потолка, и прошипевший:
— Вы надо мной издеваетесь?
— Какой тёплый приём, — с ехидной улыбкой ответил Альтан, спрятав ладони в карманах спортивных штанов и отойдя на шаг от кровати Кита. — Здравствуй, Гилберт.
— Как ты прошёл через барьеры?
— Да ладно тебе, — вмешался Николас, жалобно уставившись на Гилберта, — он же помочь хочет!
Гилберт метнул на него свирепый взгляд, и Николас мгновенно выпалил:
— Я его провёл.
Твайла разочарованно закрыла лицо руками, пробормотав что-то нечленораздельное.
— Я, кажется, ясно дал понять, что без моего разрешения…
— Он избранник Гаапа! — повысила голос Твайла, распугав несколько теней Эйкена, дремавших под кроватью. Те мгновенно выскользнули из спальни. — Если кто и может помочь Киту, то он!
— Поверь, я прекрасно знаю, что означает благословение Гаапа, — сквозь зубы ответил Гилберт, всё ещё крепко сжимая дверной проём, словно намеревался разнести всю стену в щепки, если с ним не согласятся. — Но я говорю об элементарном соблюдении правил моего дома, Твайла. Приводить сюда демона, не поставив меня в известность…
— Да какая разница?! — не выдержала Пайпер, взмахнув руками. — Всё равно ни хрена не получилось…
То, что Альтан молчал, позволяя Гилберту ругаться с Твайлой и Николасом, именно об этом и говорило. Может, он и был избран Гаапом, богом врачевания, который когда-то так же благословил Марселин, и обладал хаосом тёмных созданий, он всё равно не смог сделать много. Кит не просыпался, не шевелился, иногда казалось, что даже не дышал. Просто лежал на кровати, как долбанная мумия, пахнущая целебными отварами и окутанная потоками магии: зелёными, золотыми, голубыми, фиолетовыми, и чёрными песчинками хаоса, медленно оседающими на нём. Ни одного миллиметра чистой кожи: там, где не было бинтов, остались шрамы и рваные раны, встречались и сигилы, мерцавшие магией, поддерживающие жизнь в Ките. На глазах была тёмная повязка, которую Марселин сменила всего час назад.
Иснан сделал всё возможное, чтобы сохранить Киту жизнь, но этого было недостаточно. Демоны разорвали его, Иснан — практически создал заново, с помощью Слова срастил кости и мышцы, но хаос был внутри Кита, не вредил, но и не позволял исцелить окончательно. Будто Кит всего лишь спал, погружённый в сомнус, за исключением того, что выглядел как мертвец.
Когда Николас сказал, что приведёт Альтана, Пайпер подумала, что тот сможет что-нибудь сделать. Может, не излечит Кита полностью, но хотя бы подскажет, что с ним не так. Но не вышло. Альтан всё ещё молча смотрел на Гилберта, прожигавшего его взглядом, а Пайпер чувствовала, как распадается на куски.