Разрушенный Лабиринт оказался куда более волнующим зрелищем.
Пайпер старалась дышать через рот. Огромное пространство, простиравшееся вокруг них, было заполнено трупами демонов, от которых исходил тошнотворный запах. Тела громоздились друг на друга, создавая гигантские горы, были раздавлены расколотыми стенами или смешаны в массы, точно кто-то запихнул тварей в гигантский блендер и тщательно перемешал.
— Плохо, — только и сказала Геирисандра, слегка нахмурившись — её взгляд был устремлён далеко вперёд, на горизонт, где сталкивались заваленный трупами пол, окрашенный чёрной кровью, и тёмное небо с тусклыми звёздами.
— Да что ты говоришь, — проворчала в ответ Онорина, закатив глаза. — А я уж думала, всё прекрасно.
Пайпер постаралась сделать шаг от уранионши, но весь пол был залит кровью и измазан внутренностями, так что она наступила на что-то крайне склизкое, противо хлюпнувшее, и едва не уехала в сторону, но в последний момент ухватилась за руку Николаса и восстановила равновесие. Он, ещё пару минут назад сохранявший на лице уверенную улыбку, теперь был мрачнее тучи.
Свои инстинкты, вопящие от присутствия уранионов, Пайпер старалась хотя бы немного придавить. Она чувствовала себя неуютно даже в обществе Геирисандры, относящейся к сигридцам мягче и терпимее, чем другие уранионы, об Онорине и говорить не стоило. Она, в отличие от Кродоу, также отправившегося с ними, ни на секунду не затихала. Болтала и бросалась проклятиями, влезая в монолог Геирисандры, явившейся в особняк к сальваторам, и когда та открывала Переход, и даже когда поначалу вокруг была пустота, где было невозможно отличить пол от потолка, не затыкалась, жалуясь, что «из-за тупого Хайбаруса они вынуждены торчать здесь». Лабиринт её будто услышал и перестроился — как по щелчку пальцев обрушил стены и потолок, едва не задавив их всех, и словно сорвал с трупов покров, делавший их невидимыми.
После этого в ядовито-зелёных глазах Онорины загорелся жестокий огонь.
«Мы здесь ради дела, — убеждала себя Пайпер, силясь успокоить дыхание и взять себя в руки. — Ради Гаапа».
«Тогда кончай ныть», — отозвалась Лерайе, громко вздыхая. Она явно собиралась сказать что-то ещё, Пайпер это чувствовала, но тут Кродоу, молча ушедший вперёд на несколько метров, повернулся к ним и сказал:
— Он даже не пытается скрыться.
— Уже знает, что мы здесь? — будто бы от скуки спросил Фортинбрас, начав крутить кольцо рода Лайне на пальце.
— Думаю, ему просто плевать, — раздражённо бросил Иснан, пнувший голову ноктиса, оказавшуюся у него на пути. — Ситри уже начала ритуал, и судя по тому, сколько хаоса он поглотил, его уже мало что остановит.
Пайпер пробрал озноб. Николас, всё ещё держащий её под руку, выдавил ободряющую улыбку.
«Соберись», — процедила Лерайе.
Пайпер старалась, но тело всё ещё ломило, а сакри будто нарочно била по её черепной коробке, из-за чего головная боль никак не проходила. Геирисандра явилась в особняк меньше получаса назад и практически сразу же завладела вниманием сальваторов, а после — забрала, так что у Пайпер не было времени пожаловаться Марселин и выпросить какой-нибудь отвар.
«Он бы не помог», — возразила Лерайе, через каждые три шага будто бы толкая её вперёд, за Николасом, который направился за Фортинбрасом. Геирисандра вела их путём, который знали только уранионы, и сальваторам оставалось только подчиниться.
Пайпер это тоже не нравилось, слишком свежи были воспоминания о предательстве, из-за которого им пришлось оставить Дикие Земли на растерзание тварям. Города и поселения — не людские жизни, ими можно было пожертвовать, чтобы выиграть время для сигридцев, и всё же…
Она не могла забыть ужаса, который наполнял её, когда она делилась магией с жителями Диких Земель. Их мир вновь умирал, твари пожирали тела их близких и любимых, а единственное, что могла сделать Пайпер — дать им немного Силы, чтобы укрепить тела, вселить свою уверенность, то и дело ослабевавшую, и создать небольшую защиту, чтобы демоны не могли ранить их.
Хайбарус будто бы точно знал об этом, потому и воссоздал одно из полей сражений, усеянное трупами демонов. Тусклые звёзды освещали их искалеченные тела и крохотными точками отражались в ещё не высохших лужах чёрной крови. Из-под чьей-нибудь обуви то и дело раздавался хруст костей или чавканье — трупов было так много, что идти не по ним было просто невозможно. Кродоу двигался с нечеловеческой грацией, но при этом напрямую, тогда как Иснан то и дело отпинывал от себя разные части демонов, попадавшиеся на пути. Николас морщился и с попеременным успехом пытался задержать дыхание, а Фортинбрас молча оглядывался, как если бы пытался выстроить картину того, как был убит каждый демон и какую конечность оторвали первой.