— Ты сказал, они осыпались хаосом, — тихо продолжил Рафаэль, неверяще посмотрев на Гилберта. — И ничего мне не оторвали. Разумные демоны сражаются иначе, но в сознание мне никто не проникал, я бы, наверное, понял.
— Наверное?..
— Стойте. Уйдите. Отпустите, — повторил Рафаэль, прижал ладонь к грязному стеклу, сначала неторопливо, даже как-то лениво начал двигать пальцами, пытаясь стереть грязь и совсем не понимая, что она налипла с другой стороны. — Они, наконец, поняли, что я не тёмное создание, и хотели напасть, но не успели. Когда тварей много, я даже не пытаюсь захватить их тени, обычно получается только с одиночками, но тогда…
Гилберт сказал, что Рафаэль был в их стае. Но ему казалось, что он следует за ней, прячется в переулках и на лестницах, на которые запрыгивал под подсказкам своих теней. Незаметный для глаз, неуловимый для носов, неосязаемый для когтей и клыков.
Как хаос, из которого состояли твари. Обычные люди не замечали его, только если концентрация не возрастала, но Рафаэль не был обычным.
Он оказался напротив дверей в одно мгновение и толкнул их, насильно заглушив приказ Гилберта не высовываться. Смело шагнул через невидимую границу, — барьеры должны были не впускать демонов, но могли выпустить сигридцев, — и подбежал к дороге, где темнели не дававшие ему покоя пятна.
Это не следы крови. Это тени, остановившиеся, ушедшие и отпустившие.
Гилберт схватил его за плечо, намереваясь затащить назад, но Рафаэль успел крикнуть:
— Встаньте!
Тени медленно поднялись, приобретая форму тёмных созданий. То, что он издалека принял за ручейки крови, на деле оказалось искривлёнными конечностями, что слиплись в общую массу и растянулись в разные стороны.
— Поднимайтесь! — громче приказал Рафаэль, вырвавшись из хватки Гилберта. — Подчиняйтесь!
Они подчинялись ему так же, как в мгновение, когда он приказал им остановиться. Когда их клыки почти коснулись его тела, а скрюченные, неправильно развитые конечности взяли в тиски. Так же, как когда он сказал им уйти — не сбежать, сгинуть с глаз долой, а просто уйти, оставив его, и когда сказал отпустить — не его самого, а форму, в которой они удерживали самих себя.
Твари превратились в пятна теней, растёкшихся по земле подобно огромным лужам крови, но снова обретали форму.
— Поднимайтесь! — кричал Рафаэль, отпустив всех теней, что остались с ним, и запрещая уже ушедшим возвращаться. Ему хватит и половины, а вторую заменят уже новые. — Вставайте!
Рёв приближающихся тварей на секунду отрезвил Рафаэля. Гилберт, не церемонясь, закинул его себе на плечо и метнулся обратно к дверям, чтобы укрыться до того, как новая стая настигнет их.
Рафаэль понимал его страх. Настоящий, не сокрытый масками уверенности, стойкости или величественности, которые Гилберт так любил цеплять перед коалицией. Незачем рисковать просто так, если только где-то совсем рядом ещё не прячутся люди, которых нужно спасти. Но маги, кажется, молчали, отправленные на разведку тени ни о ком не шептали, а сам Гилберт никого не чуял. Сейчас важнее защитить тех, кого уже спасли, а уничтожение тварей оставить на других.
Каждый, согласно плану, был на своём месте. Делал то, что умел и должен.
Как и Рафаэль.
За мгновение до того, как они пересёкли границу барьера, он улыбнулся, поднял руку и пальцем указал на приближающуюся с другого конца улицы стаю.
— Подчините её мне.
Поднятые его хаосом и волей твари с воем кинулись к демонам.
«Что-то в них изменилось, Рафаэль».
Гилберт ошибся: в тварях ничего не изменилось. Они всё так же подчинялись сильнейшему, просто сейчас приказы им отдавала не Ситри, а Рафаэль, собственными тенями проникший в тени демонов и заставивший тех покориться его воле.
Глава 25. Тебя тревоги не гнетут?
«Это твоя вина, — шептал вкрадчивый голос, пока Шерая, шатаясь из-за боли, но игнорируя туман перед глазами, упрямо шла вперёд. — Всё, что случилось тогда, исключительно твоя вина. Сколько людей погибло! Сколько судеб было сломано из-за жалкого чувства, которому ты позволила разрастись! Разве есть что-то более жалкое, чем…»
Она схватила демона, чей голос проник ей в голову, и быстро свернула ему шею. Демон вскрикнул то ли от боли, то ли от неожиданности. Слепо царапнул когтями по воздуху, но Шерая, ещё плохо соображавшая, сумела уклониться. Подняла длинный кинжал, который перед самым началом повесила себе на пояс, и одним ударом перерезала твари горло. Это не убьёт, но ослабит на несколько мгновений, которых ей вполне хватит.