Фортинбрас ошарашенно повернулся к Пайпер, которая всё это время стояла в стороне. Она, пялившаяся за закрывшиеся двери, выдавила:
— Что, чёрт возьми, это было?
***
О заключении временного союза с Иснаном теперь знала вся коалиция, и едва не каждый её член считал своим святым долгом обсудить случившееся, а ещё — осудить лидеров и правителей Диких Земель, которые приняли такое решение. Досталось и сальваторам, Фортинбрасу, который взял на себя принесение клятвы и распространение её влияния на других, особенно. Клаудии даже не нужно было спрашивать, она и так всё знала.
За Гилбертом, который привёл Иснана в особняк, тянулись несколько переполошённых голосов. Хор, полный непонимания и возмущения, был за спинами рыцарей и магов, которые следили за Иснаном. Демон же чувствовал себя прекрасно: всё спрашивал Гилберта о том, где будет его комната, что будет на ужин, долго ли «тупоголовые рыцари будут наступать ему на пятки». Клаудия тогда не присутствовала — большую часть узнала от других сальваторов и Шераи, остальное по кусочкам собирала от мёртвых.
Положение Иснана её, вообще-то, не интересовало. Фортинбрас сказал, что они со всем разберутся, пообещал, что один из них всегда будет рядом с Иснаном и не позволит ему навредить кому-либо. Сейчас этим занимались все трое, потому что появление Иснана в особняке вызвало всеобщую панику. Ей не поддались лишь некоторые слуги да Одовак, который пытался навести порядок на кухне после утренней попытки Гилберта приготовить завтрак.
Не поддались панике и Стелла с Энцеладом. Первая — из-за того, что не видела смысла переживать, раз уж Фортинбрас пообещал во всём разобраться. А второй был до убийственного спокойным. Лишь раз, когда Лука в ужасе сообщил, что Иснан здесь, в особняке, Диона заговорила о том, что Энцелад злится. Но больше — ничего.
Был уже поздний вечер. Иснана привели часов шесть назад, а Энцелад всё ещё не попытался его убить. То ли Гилберт ему мозги вправил, то ли Стелла что-то сделала. Сегодня утром она похвасталась Клаудии, что придумала отличную идею, и ведьма мёртвых не сразу поняла, в чём дело. Оказалось, что Стелла просто предложила Энцеладу подраться, чтобы выпустить пар.
Как это могло помочь человеку, который был готов голыми руками раскрошить Иснану череп, Клаудия не знала. Но это действительно сработало: за последний час Энцелад ни разу не сказал о том, что убьёт Иснана. Стелла всячески изводила его, подкалывала, — совсем как раньше, когда она тренировалась с Магнусом, — и чувствовала себя невероятно гордой за то, что семнадцать раз из тридцати уложила Энцелада на лопатки.
Стелла и впрямь была счастлива, о чём нестройно кричали голоса за её спиной. Кричала и Диона — тоже от радости, что кто-то, наконец, смог победить Энцелада больше двух раз подряд. А Клаудия просто сидела у стены, прижав ноги к груди, сложив подбородок на коленях, и смотрела на них. Этот тренировочный зал совсем не был похож на омагский: выглядел чище, светлее, просторнее. Вместо свечей, факелов и сигилов, источавших свет — лампы под потолком, тихо гудящие и заливавшие всё тёплым светом. Стойки с тренировочным оружием сдвинуты в сторону, — Стелла настояла, — настоящего оружия и вовсе не было. И здесь совсем не было людей, только они трое. Энцелад поначалу решил, что Клаудия тоже хочет попытаться его победить, на что Стелла сказала, что тому вовсе не обязательно унижаться ещё и перед ней.
Это было просто потрясающий моментом. Стелла улыбалась, довольная собой. Клаудия смеялась во всё горло. Энцелад, удивлённый услышанным, заявил, что Стелла долго не протянет. Однако она протянула — семнадцать раз из тридцати. И теперь, когда Энцелад снова поднимался на ноги, готовилась взять восемнадцатую победу.
Не сразу, но Клаудия поняла, что ей нравится наблюдать за происходящим. Как Стелла двигалась, кусалась и брыкалась, как она валила Энцелада и радостно прыгала на месте, одержав очередную победу. Клаудии нравилось, как рыцаря ставили на место, как Стелла, тяжело переживавшая уход из Диких Земель, улыбалась и смеялась. И нравилось подбадривать её и злить Энцелада одновременно.
— Да ты просто пялишься.
Голос раздался неожиданно, но Клаудия не была удивлена — всё ждала, когда Диона решит заговорить вновь, и была готова.
— Возможно.
— Так и знала. Он секси, правда?
— Издеваешься?