— Я просто не понимаю, — продолжал гнуть своё Иснан, которого одновременно прожигали взглядом и король Джулиан, и Пайпер, — какого хрена мы должны торчать тут. Детский сад какой-то.
— А ты, оказывается, и такие слова...
— Пайпер, — прервал её Фортинбрас.
— Весело тут у вас.
Принцесса Сонал подскочила со своего места, когда из-за её спины раздался голос Альтана. Николас хотел прикрикнуть на него, напомнить, что нельзя пугать людей, но сдержался. Сонал же осыпала Альтана ругательствами, пока он, не замечая никого вокруг, занимал последнее пустующее место и с театральным восторгом внимал каждому слову принцессы. Даже когда король Джулиан демонстративно закатил глаза, Альтан не отреагировал.
Он отлично держался, не показывая ни естественного страха, ни презрения. Вряд ли из-за того, что ни у кого из ни не было оружия, кроме магии — Джулиан и Сонал вовсе оказались совершенно беспомощными. За их безопасность, как и за безопасность каждого, в том числе Альтана, отвечали именно сальваторы. Из-за этого беспокоилась только Сонал, которая ещё в зале Истины успела пройтись по каждому, кто попался ей на глаза. Меньше всего возмущалась леди Эйлау: не подавала голоса, молча со всем соглашалась и терпеливо ждала прибытия на место переговоров, потом — появления Альтана, а теперь — когда тот перестанет выводить принцессу Сонал из себя, просто поддакивая ей.
Николас старался лишний раз не встречаться взглядом с Эйлау. Его не пугал шрам, оставшийся на правой половине её лица, тянущийся от лба до подбородка, или побелевший правый глаз, сильно контрастирующий с левым, сохранившим карий оттенок. Скорее его настораживало, какой тихой она была, как плавно и незаметно двигалась. Она стучала пальцами, унизанными кольцами, по столу, медленно обводя присутствующих пустым взглядом, и задержалась на Иснане, который почти присоединился к возмущениям Сонал. Николас точно знал, что сейчас он скажет что-нибудь оскорбительное, из-за чего крохотный шанс, который сумел заполучить Гилберт, просто исчезнет. Но Иснан даже не успел произнести одно жалкое слово.
Чья-то фигура скользнула между ними двумя, — Николас сидел слева от Иснана, а Фортинбрас — справа, — запрыгнула на стол и опёрлась на ладони. В голове Николаса мгновенно стало пусто. Паника, поднявшаяся при виде белой одежды, отступила.
Это не Райкер, предавший богов по велению Риндксавора.
Но и не Геирисандра, которую они не видели с тех пор, как она предстала перед правителями Диких Земель в Омаге.
Это был мужчина в таких же лёгких многослойных одеждах, на которых были металлические пластины, отливавшие бронзой. Короткие светло-русые волосы колыхал ветер, лицо было украшено рисунком красного треугольника, основание которого расположилось на лбу, а вершина — на подбородке. Чёрные глаза — как две бездны, не было видно ни зрачков, ни радужки. Мужчина, улыбнувшись Николасу, посмотрел на Иснана и произнёс:
— Так вот, значит, из-за чего весь этот переполох.
Быстрее, чем кто-либо успел отреагировать или хотя бы ответить, мужчина подскочил на ноги, забрался на стол и, сложив руки за спиной, начал ходить от одного края к другому, критически оглядывая присутствующих.
— М-да, плохо всё. Очень.
— Какого...
— Он всегда был невыносимым.
Николас всё-таки выругался, когда на спинку его стула облокотилась Геирисандра. Она выглядела точно так же, как и в их последнюю встречу, разве что взгляд будто бы стал более опустошённым.
— О, как мило, что вы, наконец, почтили нас своим присутствием, — не скрывая яда в голосе, произнесла Пайпер.
Геирисандра посмотрела на неё, как на недоразумение, но ничего не ответила. Вместо этого перевела взгляд на мужчину, который как раз начал спорить с Сонал, — просто поразительно, что даже его она сумела вывести из себя меньше, чем за пару секунд, — и строго сказала:
— Угомонись, Эквейс.
Николас, уже поднявшийся, чтобы в случае чего быстро метнуться к принцессе и прикрыть её, упал обратно. Геирисандра не уточняла, кто из богов встал на их сторону, и даже Время с Движением не выяснили, кто конкретно помогал им во время Вторжения. Боги существовали на совершенно ином уровне, использовали магию и хаос не так, как сигридцы, и могли скрывать своё присутствие от всех. Они, чёрт возьми, мыслили иначе, и доподлинно неизвестно, понимали ли в полной мере, в каком положении оказались сигридцы.