Геирисандра только в сотый раз повторила, что они — не боги, а уранионы, как застыла, уставившись в пространство перед собой. В тёмных глазах мелькнуло нечто, чего Иснан не распознал: какой-то странный блеск, будто отразилась оружейная сталь и одновременно в кромешной тьме вспыхнула одна-единственная, но очень далёкая звезда. Помутнение Геирисандры длилось не дольше нескольких секунд. Она тряхнула головой, едва не зацепила волосами Иснана и Николаса, поджала губы и практически незаметно покачала головой, словно возражала сама себе.
— Мы — не боги, а уранионы, — в сто первый раз произнесла она, сложив руки на груди и обведя всех присутствующих сосредоточенным взглядом. — Творцы жизни и смерти, странники между мирами, искатели и исследователи бесконечного знания.
— Ох, вау! — выдохнул Эквейс, резко откинувшись назад, устроившись на столе и сложив руки за головой. — А ты всё-таки решила не ходить вокруг да около.
Геирисандра, проигнорировав его замечание, продолжила:
— Мы — первые существа во всех мирах. Вы, земляне, считаете, что первыми появились звёзды, однако мы были намного раньше. Мы видели, как зарождалась жизнь и как она заканчивалась смертью, видели, как гибли миры и сами...
Она запнулась, на долю секунды прикрыла глаза, но Иснан отчётливо уловил запах страха, окруживший её. Никто кроме него, казалось бы, этого не заметил.
— Мы и наши поиски бесконечного знания — это причина, по которой у хаоса появился разум.
Иснана будто наотмашь ударили. Ренольд, молчавший уже несколько часов, едва слышно вздохнул с усталостью, будто это ему приходилось рассказывать правду, силой выталкивая её из себя.
— Изначально у хаоса не было разума, — подхватил Эквейс с мечтательной улыбкой на губах. — Но поиски иллумэ барал... Ох, милая, мы такие идиоты! Они же даже не знают, что это такое, только запутаются...
— «Иллумэ барал» в переводе с сигридского как раз-таки означает «бесконечное знание», — сухо ответил Фортинбрас.
Эквейс, приподнявшись на локтях, повернулся к нему и подмигнул.
— Верно, милый, угадал. К слову, это единственное слово из нашего языка, которое закрепилось в сигридском. Конечно, некоторые были недовольны, но...
— Так что там с иллумэ барал? — напомнил Николас, и сразу же, как Эквейс бросил на него изничтожающих взгляд, втянул голову в плечи.
Опять то же самое. Иснан был готов поклясться, что в момент, когда Эквейс посмотрел на Четвёртого, в его тёмных глазах что-то промелькнуло и исчезло так же быстро.
— Иллумэ барал — бесконечное знание, — задумчиво повторила Эйлау. Иснан скривился от её хриплого голоса. — В некоторых древних фейских источниках писалось, что иллумэ барал — это истина всех истин, знание обо всём во всех мирах.
— Очень грубо сказано, но, в общем-то, верно, — будто бы нехотя согласился Эквейс.
— Иллумэ барал — это переплетения жизни и смерти всех живых существ, их судьбы, мысли, чувства. Истина, которая существует за пределами вашего смертного понимания. Даже мы, уранионы, не до конца понимаем её, — пояснила Геирисандра.
— Но ищем, — с улыбкой подхватил Эквейс.
— Но ищем, — согласилась женщина. — Мы... всё, что мы делали в течение сотен тысяч лет, было направлено на поиск иллумэ барал. Мы хотели знать, откуда пришли и как были созданы. Почему у нас такие судьбы и почему у каждого жителя своего мира своя судьба, отличающаяся от судьбы другого. Всё, что нам было нужно, так это знания и ответы.
Иснан, не сдержавшись, закатил глаза. Знания нужны были всем, ему — в том числе. Он собирал кровь землян и сигридцев, чтобы проводить эксперименты, которые одобряла Ситри, и не считал это чем-то особенным. Неужели высшие существа, приравниваемые к богам, занимались тем же самым?
— Это если совсем уж расплывчато, — сказал Эквейс, выпрямив спину. — Если уж говорить чуть более подробно... Мы — это те, кого во многих мирах почитали как богов, создавших жизнь и магию. На деле мы лишь умело манипулировали магией и хаосом, константами всех миров, из которых и складывается жизнь любого существа. Мы никогда не создавали сигридцев или миры, откуда они пришли в Первый. Лишь подталкивали их к развитию, ведь вы все — часть нашего эксперимента и исследования по поиску иллумэ барал. Но демоны — побочный эффект, ошибка, над которой мы были не властны. Хаос существовал всегда, но у него не было разума. Следовательно, и демонов не должно было существовать.