Где были сальваторы прямо сейчас тоже никто не знал. Должно быть, там, куда простым смертным вроде Джулиана закрыт путь. Может, на границе миров, на перекрёстках Лабиринта или даже территории Цитадели. Никто не знал. Да и времени, чтобы узнавать, не было. В зал Истины вломились, подбросили останки членов коалиции, и пока маги спешно латали барьеры и защищали зал Истины, Джулиан думал, за что схватиться в первую очередь.
Он приказал оттащить принцессу Сонал от Гилберта, обомлевшего настолько, что тот даже не попытался защититься. Приказал увести Сонал как можно дальше, а после, быстро переговорив с подоспевшей Ариадной, всё-таки направился следом. Диего Зальцман и Йозеф, который едва усадил принцессу в кресло в первом попавшемся кабинете искателей, ушли сразу же, как Джулиан приказал.
Он не хотел нянчиться с принцессой Сонал, но, очевидно, не имел выбора. Королева Ариадна помогала укреплять чары, Данталион вместе с вампирами взялся выслеживать Катона. Искатели распорядились, чтобы никто не трогал тела, пока не вернутся сальваторы — кто знает, может, Движение и Время сумеют что-то понять. Джулиан не видел в этом смысла: по реакции принцессы и так было ясно, что пострадали в основном лэндтирсцы.
— Они, — бормотала Сонал, медленно раскачиваясь в кресле и пустым взглядом смотря в пространство перед собой. — Столько клятв и обещаний, столько крови... Это они, они...
Когда убили Сибил, Джулиан почувствовал, будто из его сердца вырвали небольшой кусочек. Будто нить, протянувшаяся между ними после принесения клятвы во время Апогея, была жестоко оборвана чужой рукой. Когда умирали те, кто приносил клятвы, те, кому их приносили, всегда это чувствовали. Среди сопровождающих Августа Гривелли не было эльфов, и потому Джулиан не почувствовал боли. Зато Сонал почувствовала, да так много, что в бешенстве кинулась на Гилберта и избила его.
— Все они, — шептала она, обхватив себя за плечи и наклоняясь то вперёд, то назад. Сонал обломала ногти, пока пыталась расцарапать Гилберту лицо, и сейчас оставляла кровавые пятна на собственных предплечьях, скребла по расшитой мелким стеклярусом ткани бирюзовой блузы. — Столько клятв, голосов, крови...
— Ты уверена?
Это были первые слова, которые сказал ей Джулиан почти за полчаса, прошедших с тех пор, как Сонал приволокли в кабинет. Никто не заходил, даже не стучался, будто все решили, что Джулиан и впрямь отлично вправит Сонал мозги.
Вздрогнув, она подняла на него стеклянные глаза, полные слёз, и хрипло выдавила:
— В этом и был смысл, да? Отвлечь, потянуть время, занять чем-то другим... Он не собирался сдержать обещание, и они все погибли из-за его трусости!
На последних словах голос Сонал сорвался на крик. Она едва не подскочила на месте, но Джулиан мгновенно оказался рядом, навис, уперев ладони в подлокотники кресла.
— Считаешь, будто Гилберт сговорился с Катоном Беспощадным? — прошипел он.
— Если бы он не тянул, они были бы живы, — едва слышно ответила Сонал, уставившись на него безумным взглядом. — Мой народ бы стал частью коалиции, мы бы все смогли защитить их...
Джулиан едва не рассмеялся. Боги, которые совсем не боги, она и впрямь обезумела: обвиняла Гилберта в том, что Катон убил лэндтирсцев, каждый из которых принёс ей клятву... Сонал была безумна.
— Это ведь ты отказывалась оказывать помощь, пока официально не станешь женой Гилберта, — напомнил Джулиан с издевательской улыбкой.
— Он должен был согласиться, — протараторила Сонал, по щекам которой вновь заструились слёзы. — Я же была их королевой, я должна была сделать всё, чтобы их приняли...
— Мы были готовы принять лэндтирсцев в любой момент. Были согласны на любое сотрудничество, на любые условия, какие бы они ни выдвинули. Но это ты посчитала, что ещё есть время. Ты была готова тянуть до последнего.
Сонал моргнула, посмотрела на него так, будто только сейчас увидела, и выдавила нервный смешок.
— Их всех убили, — произнесла она с придыханием и безумной улыбкой. — Каждого из тех, кто избрал меня своей королевой. Все клятвы оборвались, все нити перерубили. Если бы этот великанский выродок согласился...