— Ты так и будешь следить за мной? — совсем тихо спросил Гилберт, когда, наконец, перестал любезничать с одним из искателей, рядом с которым суетились ещё двое — светловолосый парень с красными глазами и девушка с волосами, похожими на кровь.
— Ты мог погибнуть, — скрипнув зубами, напомнил Киллиан.
— Но не погиб же.
— То, что Сонал оказалась слабачкой и не смогла разорвать тебе лицо, не значит, что ты не мог погибнуть! Катон уже дважды нападал, а ты...
— А можно ругаться в другом месте?! — выкрикнула Марселин откуда-то из другого конца лазарета.
— Не лезь в чужой разговор! — рявкнул в ответ Киллиан.
Гилберт мгновенно полоснул по нему тяжёлым взглядом, в котором ясно читалось предупреждение, но Киллиан не стал извиняться. Плевать ему, если он потревожил покой раненых или заработал себе врагов в лице целителей. Плевать, если потом девчонка из семьи Гарсиа будет капать ему на мозги, и плевать, что Стефан ей сильно дорожил. Катон уже дважды нападал на Гилберта, один раз чуть не забил до смерти, буквально день назад мог вырвать ему сердце, а теперь на него напала принцесса Сонал.
Киллиан всего лишь доверился ему, позволил себе сосредоточиться на помощи великанам, ведь они, в отличие от Гилберта, ничего не знали о Втором мире. Им нужен был кто-то, кто убедит их, что они в безопасности и получат помощь, в которой так нуждаются, и при всём желании не смог бы притвориться, будто не он был королём Омаги все двести лет после Вторжения. Великаны всё ещё не доверяли Гилберту достаточно, и Киллиану пришлось самому регулировать все вопросы и споры, которые возникали между ними и коалицией. Гилберт уверял, что всё будет нормально, что ни за ним, ни за Фортинбрасом не нужно присматривать, ведь они давно не дети, — и Киллиан ему поверил, о чём сильно пожалел.
— Если ты будешь орать на моих людей, то я тебя просто выгоню отсюда, — угрожающе тихо произнёс Гилберт.
— Попробуй, — растянув губы в улыбке, бросил Киллиан. — Посмотрим, как такой худой таракан, как ты, попробует сдвинуть меня с места.
Лицо Гилберта покраснело то ли от гнева, то ли от смущения, но он практически мгновенно взял себя в руки и, совсем тихо извинившись перед Марселин, вышел в коридор, придержав дверь для Киллиана.
— Почему это я таракан?! — тут же выпалил Гилберт, едва только с величайшей осторожностью и без единого скрипа закрыл дверь.
— Тебя бьют и бьют постоянно, а всё ещё живой.
— Так ведь это хорошо.
— Если так и будешь продолжаться, я умру от переживаний раньше, чем ты — от очередного безрассудства.
Гилберт открыл рот, но ничего не сказал, только громко цокнул языком и махнул рукой влево, в сторону главного зала, где сплетались все коридоры зала Истины и откуда всего минут двадцать назад убрали тела — тогда вернулись Фортинбрас с Николасом, которые тщательно изучили каждый труп и даже попытались напасть на след Катона. Киллиан, быстро убедившись, что Фортинбраса, в отличие от Гилберта, никто не успел избить, начал тенью следовать за последним.
Может, он немного перегибал палку, но в Диких Землях Киллиан уже допустил ошибку. Позволил Фортинбрасу вбить ему в голову, что он вполне справится с Гилбертом, а в результате оба могли погибнуть раз сто, не меньше. Они, конечно, выкарабкались, причём так, что в конце концов Гилберт отменил изгнание Фортинбраса и принял его в род Лайне, но для Киллиана мало что изменилось. Эти два идиота всё ещё были его племянниками, и он был обязан защитить их всеми возможными способами, иначе, видят элементали, Жозефина никогда его не простит.
Да и Киллиан сам себя — тоже.
Он чувствовал себя бесполезным, и не только из-за того, что Гилберт и Фортинбрас без остановки взваливали себе на плечи всё больше чужих проблем, а Киллиан только и делал, что успокаивал великанов, договаривался с лидерами коалиции об их обустройстве во Втором мире.