Охотничий инстинкт встряхнул ее. Снова выбравшись в коридор, она, скинув ботинки, тенью заскользила вдоль стены. Карланы топали шагах в сорока впереди, не оборачивались, озабоченные открывшейся проблемой – и Васька поспевала без особых проблем. Вот и угол, вот и лужа блевоты… Один из карланов задержался, присел на мгновение, интересуясь – но тут же с матюгами вскочил и завернул за угол. Васька хихикнула – шашлык из крысы, извергнутый обратно, никогда не выглядит презентабельно. Да и пахнет тоже не ахти…
Из‑за угла все так же парило – и Васька не решилась снова лезть в облако дряни. А вот карланы окунулись с головой. Пара минут – и за углом заперхало, забухало гулким лающим давящимся кашлем. Сейчас полезут. Она сместилась правее, прижимаясь к стене. Давайте‑ка, родненькие… Первый карла, вывалившись из‑за угла, получил концом палки прямо в висок. Черепушка там тонкая, достаточно совсем легонького удара… Карла хрюкнул – и осел на пол.
– Э, братан! Братан, ты чо?!.. Сиплый, сука, ты совсем, что ли, плох? – захрипел второй, выныривая из парящего облака.
И…
Он все же успел сообразить, кого видит и почему кореш лежит на полу с пробитой черепушкой. Раззявил пасть, судорожно зашарил рукой у пояса, где висела резиновая дубинка – и получил торцом левой палки прямо в глаз. Правая, описав короткую дугу, врезалась в промежность – и карлан согнулся, мыча от боли, полыхнувшей в яйцах. Кого ты там поиметь хотел, урод?!.. Снова взмахнув правой, Васька от души зарядила ублюдку по затылку – и карла, завалившись на пол, затих. А вот теперь пришло время острой стали…
Спустя пару минут она уже была готова. Второй карлан, пузыря вспоротым горлом, присоединился к корешу в Местах Вечной Охоты – а Васька прибарахлилась. Черная форма оказалась чуть великовата, ботинки же – вполне по ноге. Мелковат нынче карла пошел, ох мелковат… Карман куртки оттягивал фонарь, второй она держала в руке, на поясе – шокер. И самое главное – коммуникатор с открытой картой и фляга с водой. Пожрать достать не удалось, наверняка ушлепки спустились сюда хорошо покушамши – но это ее пока не печалило. Пожрать можно и потерпеть. Главное – есть вода.
Открыв карту и прихлебывая из фляжки, она принялась изучать Лабиринт. Он оказался изрядно запутан – но карта хорошо распедаливала дорогу. Занесло ее недалеко, искомый «Первый узел» оказался совсем рядом – вернуться назад до каморки, где она пропустила мимо себя эту парочку, потом длинным коридором на север, затем несколько поворотов вправо‑влево. И он именно так и назывался – Первый узел. В него сходились все коридоры, берущие начало от входа – Лисенку его точно не миновать. Отлично! Было б неплохо еще, если б коммуникатор показывал остальных поисковиков, шарящих по лабиринту… но на нет и суда нет. Обойдемся тем что есть. И, прижимаясь к стене, Васька снова заскользила к цели.
Тела корешей Шнырь увидел еще издали. Вынырнул из‑за угла – и вот они, болезные. Лежат друг на друге вповалку, коченеют в свое удовольствие… Открытие было неприятным. Минус два! А их тут всего пятеро вместе с ним! Редеют ряды, редеют… Тем более что и не ожидал их обоих тут увидеть! На экране его бригадирского коммуникатора точка с именем «Сиплый» продолжала шариться по лабиринту – и не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб понять, что коммуникатором завладела сучка Васька. Тварь такая… замочила троих – и была такова! Но как? Смогла застать врасплох?
Ладно. Забрала – и забрала. Тем лучше. Пусть это и не по правилам экзамена – потому как жертва должна иметь возможность прятаться – но капо‑пять все равно не узнает. А так ее проще догнать.
Впрочем – это чуть позже. Теперь же вернемся к нашим баранам… Вернее – к корешам. Шнырь всегда был осторожным пацаном. Нюхом чуял. Вот и сейчас во всем этом натюрморте что‑то ему не нравилось… То ли пар, клубящийся в воздухе и воняющий какой‑то пакостью – а то ли явные потеки блевоты на бетоне стены у самого угла… Кто блевал? А самое главное – почему вдруг? Уже не парок ли тому виной?.. Говорили, что в центре Завода выделывается что‑то вовсе уж жуткое – то ли химия боевая, а то ли бактериальная дрянь… А ведь Нора аккурат под центральной частью Завода залегает. И не оттуда ли эти трубы тянутся?..
Стараясь не хватануть лишнего, Шнырь оттащил тела подальше. Обшарил – так и есть. Одного из коммуникаторов и след простыл. Кроме него – дубинка, шокер, фляжка с водой и комбез. Но важнее всего именно коммуникатор. Наверняка карта понадобилась… Шнырь глумливо гыкнул – вот дура баба… на коммуникаторе рядового карлы пусто, только Лабиринт, и всё. А на его, бригадирском, – координаты всех пятерых корешей отслеживаются. И пусть. Шнырь снова ржанул… До поры до времени будет уверена, что она тут как тень бесплотная шастает. А когда сообразит – уж поздно. Так что самое время заняться этой сукой вплотную…
На то, чтобы догнать тварь, у него ушло всего пять‑семь минут. Оно и понятно – девка тащилась медленно, с оглядкой, значок на экране постоянно замирал на одном месте – наверняка останавливается и вслушивается‑вглядывается в Лабиринт. Шнырю же этого не требовалось – здесь боялся не он, здесь боялись его… Ну и корешей. Кореша, правда, ползали совсем в другой части Лабиринта – ну да и ничего… Шнырь, глядя на мигающие точки, глумливо захихикал – это даже хорошо, ему больше достанется. Сеструха у Лиса приятная, очень даже скаладная собой. И почему бы одинокому карлану – уже практически капо! – не побаловать себя свежим мясцом?.. Очень даже запросто. Это даже как‑то глупо – быть у воды и не напиться…
Единственное, что ему было не совсем понятно. – почему она ползет в обратном направлении. Странно даже… Место, где остались валяться два незадачливых дружбана, находилось почти у самого центра Лабиринта. И теперь, имея карту, девка вполне могла найти выход. Ведь если вышла – тогда все, тогда свобода. Но она почему‑то развернулась и шла теперь ко входу. Спрашивается вопрос – почему?.. Разве что запуталась, приняла вход в Лабиринт за выход… Шнырь залыбился – вот не зря же Док как‑то сказал, что у баб топографический кретинизм в полный рост наблюдается. И это нисколько не оскорбление, а очень даже медицинский термин. Да уж, не бабское это дело, дорогу прокладывать…
Догнал он ее уже перед самым поворотом к Первому узлу. Коммуникатор исправно предупредил, что девка торчит за углом – и остальное было уже дело техники. Стащив тяжелые ботинки, Шнырь аккуратно поставил их у стены, перехватил поудобнее ПР – и, беззвучно прокравшись последние два десятка шагов, осторожно заглянул за угол. Так и есть, с чего бы навигатору врать… Бабенка сидела за ребром спиной к Шнырю – и по темному силуэту на фоне освещенного сектора коридора метрах в сорока было ясно, что она вглядывается вперед. Не оттуда ждешь, подруга…
Дубинкой Шнырь владел неплохо, и уж девку успокоить сил много не надо: бесшумно обогнув угол, он, держа ПР чуть на отлете, подкрался со спины – и от души саданул проклятой сучке прямо по макухе. Убить не убить – но вырубить гарантированно. Девка беззвучно повалилась на пол – и Шнырь, плотоядно ухмыльнувшись, принялся оглядываться в поисках укромного закутка. Вот теперь можно и позабавиться…
Васька пришла в себя от боли в затылке – ломило так, будто череп разломан надвое и на бетон последние мозги вытекают. Да еще в запястьях странно саднило… Попыталась дернуться – не тут то было, руки держало крепко. Оторвав лицо от холодного бетона, она подняла голову, пытаясь осмотреться, – и сразу поняла почему болят руки: прикручены проволокой к торчащей из пола арматуре. Да похоже, что и ноги… Растянута основательно, как волчья шкура для просушки. А эта тварюга, пыхтя, уже стаскивала с нее штаны…
Подкрался, сука, беззвучно! Сзади! Ботинки снял – и подкрался! Не иначе знал, что она где‑то тут? Но как?!.. Может, есть на ней какой‑то маячок?.. Впрочем, раздумывать об этом было некогда – ублюдок уже стащил штаны и сейчас возился с трусами. Настойчивый, падла… Голыми руками она, конечно, не справится… но вот в кармане спецовки, стоит чуть надавить боком на бетон, до сих пор чувствуется узкая полоска металла. Скальпель! Не додумался, баран, карманы проверить! Связал – и давай штаны тянуть. Животное.