А ещё была пыль, оседающая на одежде и противно скрипящая на зубах. В какой-то момент Мергольду даже начало казаться, что он и вовсе не в лесу, а снова на Испытании Мужей своего племени, далеко на юго-западе Земли Коней, где благодатная зелёная степь сменяется сначала небольшими островками песка в море трав, а затем и самой настоящей пустыней. В тех местах жаркий ветер носил над землёй как раз такую же пыль, жёлтую и вездесущую, а лица приходилось заматывать до самых глаз.
И, конечно, были сны — тёмные и бессвязные, полные неведомых страхов и чёрного отчаяния. Они и раньше иногда посещали Мергольда, несколько раз в год, а то и чаще, но теперь стали приходить каждую ночь, и это было ужасно. Порой он вовсе не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок до самого утра, и потом клевал носом во время переходов.
А ведь первые два дня пути ничего особенного не предвещали! Правда, опытный лесовик Руф начал морщиться, едва только ступил на уходящую меж деревьев узкую тропу, но остальные, и в их числе Мергольд ничего поначалу не заметили. А вот потом… Никто не говорил этого вслух, но постепенно всем и каждому стало понятно, что здешняя земля проклята. Особенно после того, как гном разыскал чёрную книгу.
Это случилось на шестой день, когда отряд переправлялся через узкий, но необычайно холодный приток Змеи. Руф-Выдра, оправдывая родовое имя, был уже на другом берегу вместе с драгоценными рукописями книгочея, сам книгочей пока ещё преодолевал стремнину, Мергольд только начинал увязывать вещи, когда из зарослей выбрался отлучавшийся по какой-то надобности Сидри. В бороде его были колючки, а в руках — толстенный фолиант в чёрном кожаном переплете.
— Нашёл под камнями, — буркнул гном в ответ на вопросительные взгляды спутников, когда они все оказались на другом берегу. — Там в кустах развалины дома. Сгорел чуть не дотла, а что осталось — травой поросло. Да домишко-то дрянь, сарай. А вот построен на нашем, гномьем фундаменте старинной работы. Когда-то, видать, здесь была сторожевая башня, а под ней, не иначе — секретный ход, может, даже за реку. Но теперь там сплошная глина и камень. Вода поднималась, что ли? Не пробиться. Был бы подходящий инструмент…
Сидри нёс с собой лопату, заступ, здоровенный бур, набор молотков побольше и поменьше, железные клинья, зубило — и это только то, что Мергольд успел заметить, пока тот перекладывал вещи. И как только переплыл со всем этим железом? Да уж, если гном решил сетовать на недостаток инструмента, подземный ход и правда, надо полагать, завалило основательно.
— Кто бы мог оставить книгу в таком месте? — подивился любознательный Нэк. — Вы позволите, господин?
Заполучив находку в руки, он долго листал жёлтые от времени страницы, вглядываясь в строки и что-то бормоча себе под нос. Мергольд даже взял на себя обязанность сходить за дровами, чтобы не мешать молодому учёному в его работе. И был по возвращении щедро вознагражден.
— Этот труд написан на древнем и тёмном языке, — сказал Нэк, когда все собрались у костра. С неба вот-вот грозили упасть первые капли, и на привал решили встать пораньше. — Некоторые слова мне неизвестны, а другие никогда не должны быть произнесены смертным. И всё же я сумел разобрать, что здесь описаны деяния некоего могущественного… существа, обитавшего в этих местах долгие годы. Злые, страшные деяния. Мне кажется, оно само написало эту книгу, ради развлечения ли, чтобы сохранить память о своем лиходействе в веках — не знаю. Я, почтенные, пока ещё многого не знаю, но, если сумею снова начать чтение, не умерев от страха и отвращения, если преодолею описания тёмных ритуалов и злых заклятий… а также поступков, которым нет и не будет прощения… и если боги будут ко мне милостивы, то наверняка смогу дознаться до истины. Пока ясно одно: древнее прибежище существа, именующего себя… трудно даже подобрать аналог на всеобщем языке… Личем, пожалуй… Так вот, его прибежище находилось где-то здесь, в Серолесье. А быть может, и сейчас находится. Дат в книге не так много, да и прочитал я пока далеко не всё, так что сказать наверняка, покинул он лес или нет, сложно. Хотя мне отчего-то кажется, вы, почтенные, только не смейтесь, что колдун всё ещё где-то здесь. Он или его чары. Не знаю, не могу объяснить… Будто что-то в воздухе…