…Музей этот она знала хорошо, их гимназию каждый год на осенний праздник водили сюда на экскурсию, конечно, не такую подробную, как мальчиков, а весьма поверхностную и, ну, очень обзорную, с обязательным поклонением всем павшим в боях в центральном зале, да и потом в университете на практикуме по музейному делу бывала здесь не раз и не два, и в общем она экспозицию знала хорошо, почти на полуавтомате, и потому, уже начав подниматься по центральной парадной лестнице, остановилась, едва не упав, и вернулась вниз на первую площадку перед раздвоением. Что её остановило? Картина… картина не та! Там, где в обычных замках располагалось от пола до потолка и во весь простенок огромное зеркало, здесь всегда было столь же большое, многофигурное и многоцветное полотно. Оно и сейчас было, но… другое! Почему? Нет, зачем?! Саму картину она за пять мигов вспомнила, хотя раньше видела её только на иллюстрациях в энциклопедии по истории живописи. Воины-ургоры всех времён в едином строю, от самых древних и уже легендарных до вполне — на момент написания картины — современных, от вооружённых копьями и луками конников до… За её спиной негромко рассмеялись, и она обернулась.
— Здравствуйте, ург, — она запнулась, вспоминая имя экскурсовода.
— Приветствую вас, урге, — смягчил он улыбкой церемонность приветствия. — А вы первая, кто обратил внимание. И что вас так удивило?
— Я задумалась о причинах перемены в экспозиции, — честно ответила она.
— Конъюнктура, — вздохнул тот и не слишком весело улыбнулся. — Вы помните, что тут было раньше?
— Да, — она уверенно кивнула. — Огненное Очищение.
— Вот-вот. Очень реалистичное вплоть до натуралистичности. Как наши кони попирают дикарей-аборигенов, а фоном Огонь Очищающий карает их жалкие бревенчатые хижины и мерзких идолов.
Она начала догадываться, но молча ждала продолжения.
— И вот на осенний День Поминовения как каждый год все училища привозят к нам первые классы на обзорные экскурсии славных побед. Всё как обычно. А тут… — он опять усмехнулся. — Вы знаете, что теперь в военных училищах, в каждом, есть класс «лохматиков»? Да-да, готовят подсобников. И с ними дядьки, тоже лохмачи. Нет, форма, выправка, дисциплина… всё, как должно. И вот стоят они перед этим полотном, коллега тарабанит заученный текст, а они… молча смотрят. Дядьки ещё держат лица, а малышня… не все, но многие заплакали. А один вовсе… рукой тычет, там одна с распущенными белыми волосами под копытами, и в голос… «Эту мою мамку так, да?».
— Мамка это…
— Ну, догадаться нетрудно. Потом уточнили. Да, на поселковом жаргоне — мать, при этом именно родная, то есть родившая. Вот так, урге. А мы единство армии и преемственность с традиционностью должны формировать.
— Скандал замяли…
— Ну, особого скандала и не было, их всех быстренько увели, картину завесили, а потом в запасниках подобрали… соответствующее текущему моменту. И чтобы, — он хитро подмигнул, — больше менять не пришлось. И говорят, — снова подмигивание, — уже заказали новый аналог, с дополнением нового рода войск. А зал Огненного Очищения вовсе пока закрыли. На реставрацию с пересмотром концепции…
…Моорна тряхнула головой, озабоченно оглядела подготовленный обзор театральных постановок и концертов под общим заголовком: «Наперекор войне». Да, смена концепции — это серьёзно и перспективно. Огонь всемогущ и всё в его власти, так что… ладно, доживём и тогда увидим. И примем волю Огня…
Этот кабинет был рабочим только во время войны и потому полностью приспособлен для понимания и решения как стратегических, так тактических задач.
Глава Ургайи прошёлся снова взглядом по оперативной карте повреждений материальной базы и удовлетворённо кивнул. Пока потери нападающих превышают потери обороняющихся, и потому можно считать задачу первого этапа если не выполненной, то выполняющейся. Если нападение не даёт победы в первые три дня, то война становится затяжной с проблематичным для обеих сторон исходом. Нынешний крюиракл согайнов считает себя уже победителям, а его генштаб с ним, разумеется, не спорит, а, значит, тактику менять не будет. Что нас — Ургайю — вполне устраивает. Пока, да. А потом… посмотрим по результатам первого этапа. Пусть как следует увязнут, потратят невосполнимый, быстро невосполнимый, жизненно важный запас аппаратов и лётчиков, потому что любые ресурсы не бесконечны, а вот тогда посмотрим и выберем, какой из вариантов контрдействий наиболее оптимален. Чтобы самим не оказаться в такой же ситуации. Как учили древние: ни в наступлении, ни в обороне нельзя сражаться до последнего воина, своего воина. А вот врага, да, до последнего, чтобы самое малое на два поколения обезопасить себя от реванша.