2 декада осени
Ургайя
Центральный пункт сбора и формирования особых подразделений
Обычный бардак большого временно-стационарного пункта распределения мобилизованных усложнялся наличием сразу двух систем подчинения. Оба ведомства — Учёта Несамостоятельного Контингента и Военное — не имели практики ни соперничества, ни сотрудничества. Всё для всех впервые, всё с нуля. Два коменданта, две канцелярии, две системы пищевого и вещевого снабжения, потому что до подписания ведомости о передаче раб… нет, опекаем… да просто лохмачи обеспечиваются вами, а уж мы… И всё надо быстро и ещё быстрее… ага, гоним полным карьером, а куда… И каждый день, а то не по одному разу прибытия, убытия, передачи… А к тому же считается это тылом и потому никаких «боевых» доплат и выплат не положено. Что начальство — поголовные сволочи и рады хоть сотку медную, да урвать с подчинённых — в этом сходились все. Начальство ругали изобретательно, эмоционально и единодушно, предусмотрительно не называя ни имён, ни званий, ни должностей.
Практически весь путь до «мобилизационного центра» их маленькая колонна преодолела без особых задержек и совсем без потерь. Ну, почти без задержек. Хотя пришлось несколько раз полежать в кюветах и канавах, пережидая проплывавшие в вышине самолёты, то ли свои, то ли чужие… а без разницы и на всякий случай. Да пару раз видели издали, а один раз их припахали разгребать то, что осталось от небольшого транспорта, попавшего под авиаудар. Ну и… многое поняли. К удивлению Гаора, Четырку и сам авианалёт, и что он с людьми и машинами делает, оказались в новинку. Этому в их училище не учили, и таких практикумов не было. Побледнели, а то и позеленели многие, но удержались все. И лейтенант оказался толковым: работа́ть не мешал и вытребовал у командира подоспевшей тыловой службы расписку-обоснование задержки.
В график они всё-таки уложились, доев остатки пайков на последнем привале. Их сдали капитану с зелёными петлицами, проверив по списку номера и прозвища, и они вошли в ворота.
— Старший колонны? Прозвище?
— Рыжий, господин капитан, — ответил Гаор, привычно вытянувшись в уставной стойке.
— Так… вижу, — капитан с зелёными петлицами перебрал свои листки. — Образование… — и быстро переглянулся с подошедшим уже армейским капитаном.
— Общевойсковое Училище, солдатское отделение, полный курс, господин капитан, — ответил Гаор.
Армейский глянул на как бы невзначай указанную строчку приёмной ведомости и кивнул.
— Год выпуска? — спросил армеец.
— Пятьсот пятьдесят девятый, господин капитан.
Последовали уже привычные вопросы о том, где воевал, в каком звании демобилизовался. А вот о причине обращения не спросили. То ли узнали из его регистрационной карты, то ли им — Гаор мысленно усмехнулся, привычно сохраняя уставную неподвижность лица и стойки — это неинтересно.
Оба коменданта удовлетворённо кивнули. Главная проблема таких скопищ — это нехватка командного состава. И прежде всего низшего, то есть сержантов, на которых, как давно понято и принято, держится армия. А среди лохмачей таких быть не может, только из обращённых, а это почти сплошь уголовники, поселковые лохмачи их не любят и давят. Не умениями, конечно, а массой. Вот вчера на пустом месте устроили давку и затоптали одного такого. Так что с этим… Рыжим определённо повезло. Они снова переглянулись и кивнули друг другу, приняв решение, что такой ценный кадр надо будет задержать здесь подольше, чтобы навёл порядок и подучил… а помощников он себе сам найдёт.
Выслушав приказ о принятии дежурства по лагерю, Гаор мысленно выругался большим фронтовым загибом — ему только такого геморроя для полноты счастья не хватало — и, гаркнув уставную формулу повиновения, что опять вызвало у обоих капитанов удовлетворённые кивки, приступил к выполнению.
Прежний дежурный — с воровским клеймом: точкой, видневшейся из-под короткой редкой чёрной чёлки, передал ему нарукавную повязку без восторга, потому как смещение с должности означало и утрату кое-каких негласных поблажек, и скорую отправку в часть, но и с некоторым облегчением: потому как управляться с этим скопищем дикарей, что болбочут по-своему, а тебя то ли не понимают, то ли вовсе не слушают, а ты их не тронь, а за всё отвечай — тоже… то ещё удовольствие, и кратко ввёл в курс насчёт кухонных дневальств и прочих обязанностей дежурного. Ничего, как говаривал Туал, «концептуально нового» Гаор не услышал и потому приступил к делу по почти привычному, вернее, когда-то усвоенному в училище, распорядку. Дамхарских много, многие его знают в лицо и по делу, ещё многие слышали о нём, так что… Хреново и муторно, но не самое сложное и страшное. Палатки, кухни, отхожие места… а щели-то хоть сделаны? Налетят если, куда прыгать будем? В овраг? Так сколько до него добежать успеют? Так, мужики, лопаты где?