И как только, обыскав их, складской надзиратель впустил и закрыл за ними дверь, он сразу спросил.
— Плешак, сигареты всем дают?
— Мужикам тольки, — ответил Плешак, пыхтя за контейнером с электропечами. — Пачка на две недели.
— А фишки?
— Кому скольки. Ты его на себя подай, порожок здеся. Ага, хорош. Пошёл.
Они поволокли контейнер на его место, а Плешак продолжил рассказ.
— Ну, у кого какая работа. Грузчикам помене, кто в залах работа́ет поболе. Уборщикам дворовым совсем ничего, кто на фасаде и большом входе убирается, тем куда поболе, у них и работа… не присесть. Мать со Старшим поболе всех имеют. Им и положено.
Гаор понимающе кивнул. Интересно, сколько ему отвалят. Пачка сигарет на две недели… нежирно, до… да, иначе не скажешь, до рабства он выкуривал пачку в день, и то это он уже себя отучать стал, а то вся почти ветеранская пенсия у него на сигареты уходила.
— Давай, паря, покатим их, сейчас из залов за запасом прибегут.
Гаор уже тоже знал, за чем прибегают чаще всего, и даже запомнил, какая бригада из какого торгового зала, так что, пока Плешак разбирался в бланке заказа, он, только посмотрев на него, уходил за нужным.
Перед обедом заказы пошли особенно густо, перед дверьми даже очередь образовалась, и надзиратель дубинкой успокаивал самых горластых. Их склад пятый, а всего — Гаор уже знал — десять, перед ними четверо, за ними пятеро, и те тоже не пустуют, в коридоре толкотня, ругань грузчиков из-за сцепившихся тележек и надзирателей, наводящих порядок. Туда слева, оттуда направо, а куда направо, если тут холодильники вытаскивают, а хреновина эта в полтора человеческих роста и встала, понимаешь, поперёк и хоть пили её.
— Рыжий, тащи!
— Куда? — заорал Гаор, — стопор убери, дурень! Стопор торчит.
Он протиснулся мимо застрявшего холодильника в коридор и, оттолкнув Булана, стал разбираться с тележкой.
Стопор выпал из-за тяжести. Тележка на такой груз не была рассчитана.
— На хрена ты за ним с такой фиговиной припёрся?!
— Какую дали, с той и приехал! — огрызнулся Булан.
Наконец Гаору удалось заправить выпавший стопор.
— Всё, вези. Только не тряси, опять выпадет.
Булан потащил тележку к выходу, а Гаор уже хотел зайти обратно, когда надзиратель остановил его.
— Выход без разрешения не положен. А пять по мягкому за это положено. Понял?
— Понял, господин надзиратель, — вздохнул Гаор, готовясь к неизбежному.
Сейчас скажут: «Спускай штаны и ложись», — а у него ещё то не зажило, когда по-старому приходится, то хреново, долго заживает. Но, против ожидания, надзиратель сказал совсем другое.
— Считай за мной, к следующему разу прибавлю.
Гаор ошарашено уставился на него.
— Благодари, — шепнул Плешак, стоя в открытых дверях, но за порогом.
— Спасибо, господин надзиратель, — сообразил, наконец, Гаор, быстро заходя, почти заскакивая внутрь.
Надзиратель захлопнул за ним дверь и, ругаясь, пошёл наводить порядок у другой двери.
— Уфф, — невольно выдохнул Гаор, — пронесло.
— Этот с разумением, — ответил Плешак, — если по делу, он и не заметить может. А ты в наглую так не лезь. Подождал бы, пока он отойдёт, и сделал бы как надо. А ты при нём прямо… нельзя так.
— А он стоял, — попробовал возразить Гаор.
— Он уже отходить собрался, — стал объяснять Плешак, — в сторону стал смотреть, будто увидел чего. А ты полез! Я же стоял. А был бы его старший, то и влепили б тебе. Ему тоже в деньгах за упущение терять неохота. Понял?
— Понял, — виновато вздохнул Гаор.
В самом деле, мог подставить. Складской надзиратель не придирался по пустякам, не бил при обыске, что Гаор уже научился ценить, не лез к ним на склад без особой необходимости и никогда не мешал Плешаку трепаться с грузчиками.
Гонка кончилась внезапно. Вдруг как отрубило шум в коридоре, щёлкнула система оповещения, и Плешак, не дожидаясь звонка, рванул к выходу так, что Гаор еле догнал его.
Надзиратель открыл им дверь, когда звонок ещё звенел.
— Ага, тут вы сразу. На обыск. Давай, Плешак, лысину подставляй, может, ты утюг туда запрятал.
Надзиратель посмеялся над собственным остроумием, шлёпнул напоследок Плешака по макушке, а Гаора дубинкой пониже спины, но слегка.
— Валите оба!
— Доброго вам отдыха, господин надзиратель, — выкрикнул Плешак, резво улепётывая к выходу.
Он даже ухитрился обогнать Мастака, работавшего на первом складе. Гаор бежал следом, не замечая боли, как не бегал даже на училищных кроссах, где за просрочку времени можно было оказаться в карцере. Сзади дружно топотали работавшие на дальних складах.