Последнее совещание у Главы, если честно, ошеломило его в буквальном смысле. Вот так одной фразой перечеркнуть всю его прошлую жизнь и дать надежду на продление, нет, на новую жизнь, главой нового ведомства. Такого, какого ещё не было. И декада на планирование, включая подбор кадров. И никому не перепоручишь. Сам, всё сам, самолично и собственноручно, потому что приказ представить результат в рукописной форме означают ту степень секретности, что… об этом и пока, и потом ни слова, ни вздоха. Что надо в новом варианте, он расписал. Теперь, что добавить и от чего избавиться. И то, и другое в режиме сбережения ресурсов. Ну, поехали. И чтобы не забыть, то вкладыш из «Кокарды» с фотографиями его прошлого контингента лежит на столе в комнате для отдыха. Напоминанием, что это сейчас бывший, а будет… вот именно.
И где-то совсем по краешку сознания скользнула злорадная мысль о дураках из Королевской Долины, что так ничего и не поняли. А сбережение — это в первую очередь оздоровление, избавление от паразитов. Уж кто-кто, а он знает, и какие ресурсы спрятаны в подвалах дворцов Королевской Долины, и как бездарно они используются. Взять хотя бы этого, явно не просто чистокровного, а из Акхарайнов, копошащегося в грязи наравне с аборигенами. Этот, если и выживет, то… ох, и посчитается он с теми, кто его в эту грязь затолкал, знаем мы эту кровь и их умения счёты вести и долги платить. А вот теперь и с этим будет покончено, восторжествует справедливость, да… Да, но пока не будем об этом. Не мешай Огню, и Он всё сделает как должно.
Так, этот бланк готов. Теперь подберём исполнителей…
575 год
Весна
1 декада
Ургайя
Весна — природное явление обновления и возрождения. Таяние снега и льда, пробивающаяся ещё редкими и слабыми стебельками трава, набухающие и лопающиеся почки, говорливые искрящиеся ручейки вдоль дорог и тротуаров, с треском лопающиеся льдины на реках.
Хрупкая, хрустальная белизна сменяется неряшливым многоцветьем. Смерть зимы и рождение лета. Всё как каждый год, и всё по-новому.
К концу зимы прекратились снегопады и снова начались налёты. Правда, уже не с осенней интенсивностью. И боялись их уже меньше. Всё-таки… то ли привыкли, то ли ещё что… Живым надо жить, время не остановишь.
Аргат жил почти по-прежнему довоенному порядку. Даже ни театры, ни вернисажи, ни концерты не прекращались, только слегка — с учётом обстановки — изменив репертуар и экспозицию. А вот эта выставка самая, нет, не интересная, хотя и это тоже очень ново, необычно и свежо, а важная. Для неё лично!
Моорна задумчиво бродила по залу вдоль стен, плотно завешенных фотографиями. Фронтовыми. И не традиционные батальные пейзажи, разгромленная вражеская техника, трупы вражеских солдат, собранные в кучи и разбросанные по земле и снегу трофеи, нет, это тоже было, как и положено, но главным были портреты. Аккуратно подобранные по родам войск. Подписанные полными — личным и семейным, а то и родовым — именами, званием и датой съёмки: доказательством и свидетельством того неоспоримого факта, что вот в это мгновение этот человек был жив. Перед портретами толпились, отыскивая и находя своих, а найдя… Плачущая женщина не отрывается от фотографии молодого, почти мальчишки в танковом шлеме… а вон ещё… а вон, нет, там живой, слышно, как рассказывают, что вчера от него пришло письмо… Фотографии рассортированы и размещены по родам войск, и у флотского заметно меньше зрителей, ну да, из Аргата во флот редко отправляют, а у этого совсем пусто…Моорна старательно и, как она считала, убедительно изобразила, что она просто обходит зал по периметру, и остановилась в свободном месте, чтобы не мешать тем, кто по-настоящему, кто кровно заинтересован в поисках своего родного лица среди портретов, а она так… поглазеть и не больше. На бородатых и лохматых, перемазанных землёй и копотью, занятых самой неприглядной, но на войне настолько необходимой, что даже она понимает, работой. Да, они не воюют, они работают, и потому даже официально они — не воины, а работники. Часть панорамных фотографий она видела ещё в газете. На одной из них они втроём — она, Туал и Арпан — в стоящем на бугре из перемешанной с какими-то обломками земли и явно командующим остальными узнали его. Почти узнали. И теперь Моорна разглядывала портреты, отыскивая среди них. Его.
Рядом с ней вдруг остановился полицейский, и Моорна невольно покосилась на него. Генерал?! Да, генерал дорожной полиции. Ему-то что здесь понадобилось? Он-то кого ищет? И… и похоже… да, нашёл. Моорна быстро отвела взгляд, чтобы ненароком не привлечь к себе ненужного внимания и продолжила свой поиск.