- Да, - заключила Диана, выжимая тряпку. - Хорошо, что я не ведьма.
Её слова заглушил кашель Грайлина.
Брюзгливый старик стал её проводником по миру Предела. Он водил пальцем по огромной как ковёр карте, где на пожелтевшем полотне коричневыми от времени чернилами чья-то умелая рука вывела названия рек и городов, прочертила границы равнин и морей. Полукругом протянулись с севера на юг Железные горы. Всю правую часть материка занимали земли людей: карта пестрит обозначениями крупных торговых городов и замков - столиц многочисленных герцогств. Змейкой прочертила карту с северо-запада на юго-восток великая река Ил`екта, курс южнее избрала полноводная В`ерес. Тонкой сеточкой раскинулись не столь именитые реки, притоки и ручьи; лужицами ляпис-лазури застыли великие и малые озёра.
На западной границе людских земель стражем встал Телларион. Чёрным пятном лёг на карту Антариес, бурым потёком - топи Келнора. На северо-западной границе мира - княжества авалларов, персты, подчинённые воле единой десницы - Великого князя. Аваллары - слово звучало знакомо и вместе с тем непривычно. Диана устала от преследовавшего её в Пределе ощущения двойственности.
Мир её снов обрастал плотью, обретал дыхание истории. В сжатые сроки Диана обретала знания, коими владел всякий здешний обитатель, вступивший в сознательный возраст. Теперь она знала названия лун, осветивших её первые шаги в Пределе: большая `Ирвис, малая - Ив`ента. Запоминала названия раздробленных, вечно враждующих герцогств и имена их властителей. То, что Чарут славен своими портами, Кармаллор - житницами, а Фарагма - виноградниками, что К`аста-Ал`егра - пристанище для всех талантов, но нет герцогства сильней Хет`ани. Постигала аспекты внешнеполитических отношений, религии и культуры.
Обучение носило довольно сумбурный характер, и поначалу Диана хватала знания по верхушкам - лишь бы понять хоть что-то. С каждой встречей эти разрозненные сведения углублялись, одно упоминание тянуло за собой обстоятельный рассказ Грайлина о другом, затем о чём-то третьем, и вскоре Диана уже довольно сносно ориентировалась в мире. Ученицей она была восприимчивой и благодарной, но и учитель оказался недурный. Знаний в ёмком черепе старого колдуна хранилось предостаточно, и изначальный скептицизм Дианы не оправдался.
Так, поначалу молчаливая даже больше в силу неосведомлённости, чем от нежелания говорить, чуждавшаяся почти всех обитателей замка, включая соседку по койкам, Диана уже могла не опасаться разоблачить себя некой нелепицей. Однако встречи с Грайлином не прекратились, напротив, приобрели постоянную основу. Теперь уже старик с удовольствием расспрашивал гостью о мире, из которого она пришла, о её жизни.
Их беседы редко бывали прерваны. Должность смотрителя библиотеки была просто раем нелюдима. Грайлин расставлял тома согласно одному ему понятной систематике, порой делал какие-то выписки или чинил особо нуждавшуюся в реставрации книгу. Диана научилась помогать ему и с этим. Понимание письменной речи пришло не мгновенно, как случилось с устной, но также скоро. Потребовалось несколько дней, чтобы она стала читать достаточно бегло. С письмом дела обстояли немного сложней, и первое время Диана допускала досадные детские ошибки.
Порой общества старого наставника искал мастер Коган, изредка наведывались и его ученики. Трей, похоже, из принципа, никогда не брал при Грайлине книгу в руки, Демиан же будто бы посещал обитель знаний именно за тем, чтоб к сим знаниям приобщиться. Пренебрегая в избытке расставленной мебелью, усаживался где-нибудь в оконной нише и в долгих ленивых разговорах учителя с наставником не участвовал.
Это были на диво уютные осенние вечера, и однажды Диана с изумлением поймала себя на мысли, что будто уже много лет назад стала участницей этих необременительных встреч при свете стеклянных ламп: мэтр Грайлин в своём кресле с истрёпанной и давно нуждавшейся в чистке обивкой, сидит, попивая что-нибудь горячительное, ведя с мастером Коганом очередную скучную политическую беседу. Демиан шелестит страницами или чертит что-то углём, Трей привычно зубоскалит, а Диана рядом с ним оттирает пальцы от рыбьего клея и не хочет возвращаться в свою каморку, где её караулит Йолль, наверняка гадая, который из ведьмаков причиной её заполуночных возвращений.