Ударом сердца позже Диана полетела вниз. Трей метнулся к ней, подхватив в ярде от пола.
Разум отметал саму возможность. На её суть больно было смотреть, резало глаза пульсирующей белизной. В кончиках пальцев отбивал такт его собственный пульс.
Утирая с лица струйку чёрной крови, Демиан опустился рядом на колени.
Этот рваный затухающий ритм не принадлежал Трею.
Демиан кивнул и посторонился, освобождая место для тех, кто вышел из тени и играл теперь на главных ролях.
Мэтр Варух был собран и деятелен, как и предписывалось целителю. Мэтр Грайлин жадно всматривался в опрокинутое лицо Дианы, но даже старому колдуну оказалось не под силу оценить результат обряда, теперь, когда они почти ослепли от смешавшего потоки сил первоисточника. Как бы ни было глупо, Трею хотелось заслонить Диану от этих взглядов.
Мастер Коган хрипло дышал, низко наклонив голову. Магическое истощение у всех проявлялось по-разному и всякий раз по-новому.
Целитель держал наготове пузырёк с зельем. Пусть даже там нечто такое, что способно запускать вставшее сердце... на мертвецов не действуют никакие снадобья. А значит...
Жива.
Трей понял, что ему необходимо произнести это вслух, утверждая победу над роком.
- Жива. Жива.
- Держите её. Крепче. - Тишайший мэтр Варух умел говорить жёстко.
Мэтр заставил Диану проглотить содержимое склянки, отчего она немо забилась в руках Трея, не приходя в сознание.
- Благодарю. Буду признателен, если отнесёте девушку в лазарет.
Трей поспешил оказать целителю эту любезность. Мэтр Варух, несомненно, выделил ту, которая пострадала больше всех, он всегда брался за самые тяжёлые случаи. Трей знал это по собственному опыту.
Демиан молча следовал за ними, придерживая защищающий их покров. Теперь, когда всё закончилось, Трей, меньше прочих выжатый колдовством, справился бы и сам, но, зная Демиана, тот перестраховывается, не доверяя предосудительной импульсивности товарища. Трей сжал челюсти, стараясь нести как можно ровнее.
- Сюда, пожалуйста.
Это помещение лазарета не так давно подготовили к приёму постояльцев. Несколько коек застелено свежим бельём.
Не просто несколько. Пять. Целители были предупреждены. Разумеется, те, которым доверяли.
По вытянувшемуся поверх простыни телу отголоском пережитого прокатилась дрожь. Варух спешно выхватил из-за пазухи амулет на цепочке и провёл им над Дианой. Трей и Демиан ощутили веяние магии - чуждой им обоим магии исцеления.
"Это вам, дети мои, не нарлагов дырявить, - говаривал им, ещё подросткам, мэтр Грайлин. - Здесь любовь нужна, любовь к тому, чьи раны врачуешь. Изучи заговоры, движения, рецепты - выйдет пшик. Ну да ничего, от боевого мага доброты душевной не требуется".
Трей тогда, помнится, не слишком опечалился. Слушать бред тяжелобольных, видеть агонию умирающих, успокаивать мучимых болью - так себе перспектива.
Второй раз в жизни Трей пожалел о том, что ему не дано исцелять.
- Пойдём, - тихо позвал его Демиан, и Трей нехотя подчинился.
Они вернулись туда, где над обескровленными, плохо соображающими женщинами хлопотали коллеги мэтра Варуха. Одна из девушек, рыжая, скорее прочих пришла в себя и сидела, обхватив колени, затравленно озираясь.
Учитель задавал вопросы одному из лекарей, мэтр Грайлин стоял у статуи хранительницы. Вернее, изучал то, что от неё осталось, - груду обломков и горсть мраморной пыли.
Черноволосая ведьма властно отвела руку целителя. Взгляд её прояснялся. Трей, оказавшийся, как мишень, под прицелом этих неверящих и жаждущих уверовать глаз, замер, точно зачарованный силой этого чувства. За плечом его остановился Демиан.
Породистое выразительное лицо изменялось, словно ведьма примеряла на себя, одну за другой, актёрские маски. Ломким, осиплым после многолетней немоты голосом она сумела произнести:
- Ты жив... Ты жив!..
4.2
Её сердце заводили как испорченный механизм.