Но как же так? Неужели хтонический дар познания сути дал сбой и соврал в ответ на прямой вопрос? Отнюдь. Его спрашивали: следят ли люди, наблюдают ли люди? Но люди не наблюдали. Они вообще не знали ничего о мелких роботах-шпионах, зацепившихся за убегающих демонов в горячке боя, когда у тех не имелось времени особенно смотреть по сторонам.
Люди здесь были совершенно не при чём. Хтонический дар не соврал.
…
Сергей Андреевич Писарев, третий, пусть и не официальный, глава города, полковник и бывший хозяин частной военной компании «Писатели» стоял и смотрел в зеркало. Оттуда на полковника взирало его собственное отражение с выражением изрядной растерянности на чисто выбритом лице. Писарев в третий раз подёргал ручку. Дверь оставалась закрытой. Он навалился на дверь плечом, но та держала крепко.
Полковник ещё раз оглядел собственное изображение в зеркале над рукомойником. Кому рассказать, не поверят – оказаться запертым в туалете. Но с этим определённо требовалось что-то делать.
Позвать на помощь? Оставим данный вариант как запасной.
Выбить дверь? К сожалению, прямо перед дверью коридор поворачивает и места для разбега практически нет. Плюс сама дверь не офисная пустышка, а вполне себе нормальная дверь, стандартная, как во всех остальных помещениях. Видимо, чтобы тут, в туалете, можно было держать оборону от атакующих город чужих, когда других мест уже не останется. Ну или чтобы запереть здесь кого-нибудь.
Сергей Андреевич подёргал за ручку. Попытался надавить на дверь. Наконец, что есть силы пнул её и отошёл подумать.
В голову ничего толкового не приходило. Разве что… телефон.
Судорожно охлопав себя по карман, Сергей Андреевич достал простенький, серый прямоугольник. Город имел собственную вышку, поэтому связь в его пределах работала исправно. Если же приходилось отъезжать далеко, то использовали уже дальнобойные рации, но таскаться с ними по городу было неудобно.
Телефон, естественно, не работал. Почему «естественно»? Целый полковник оказывается запертым в туалете. Это уже само по себе очень странно и даже немного подозрительно. А если при этом у него вдруг отключается телефон, то это уже система, а не случайность. Впору заподозрить диверсию. Правда непонятно кого и с какой целью. Диверсантам чужих было бы много проще убить его, а не запирать с отключенным телефоном. Как они вообще сумели провернуть что-то подобное?
-Эге-гей!- прокричал Писарев. -Кто-нибудь! Люди?!
Было немного стыдно кричать, будучи запертым в туалете, но попробовать определённо стояло.
Он крикнул ещё несколько раз, а затем его слова заглушил вой сирены общего оповещения. Это уже было серьёзно. Там, снаружи, случилось чрезвычайное происшествие, по меньшим поводам общую сирену бы не включили, а он сидит здесь. Надо, надо выбираться.
Сергей Андреевич достал пистолет, но стрелять не решился. Замок вделан внутрь двери и вряд ли его получится выбить выстрелом. Скорее окончательно заклинить. Да ещё сильно рискуешь нарваться на рикошет. Вот будет смешно – полковник застрелил себя в туалете при попытке открыть дверь. Просто обхохочешься.
Выбить окно? Но что делать с защищающими его решётками? И опять же – пятый этаж. Высоковато чтобы просто спрыгнуть.
Решив работать с возникающими проблемами постепенно, Сергей Андреевич снял со стены металлический, покрашенный в белый цвет шкафчик и используя его частично как дубинку, а частично как таран выбил окно. Несколько раз ударив по решётке, он попробовал покричать, но из-за работающей сирены вряд ли кто его мог услышать.
Оценив таранные свойства металлического шкафчика, полковник использовал его как средство взломать неподатливую дверь. Шкафчик жалобно скрипел и сминался от сильных ударов. Дверь дёргалась как припадочная, обзавелась серией глубоких царапин и щербин, однако продолжала держаться. Сам полковник, как следует наработавшись и держа в руках остатки шкафа, тяжело дышал. И ещё один удар и ещё. Затем с ноги. Всем весом, с разбега, ну насколько здесь вообще можно разбежаться. Поддаётся, вроде поддаётся. Ещё парочка ударов. Неужели снаружи не слышно, как он тут стучит? Куда там все делись?
Наконец чёртова дверь оказалась выломанной. Сергей Андреевич торопливо побежал к лестнице, а затем вниз. Людей на этаже действительно не было. Впрочем, общая тревога, понятное дело.
Вырвавшись на улицу, Писарев притормозил. Куда бежать дальше? Наверное, в штаб. Но, увидев дальше по улице скопление машин и людей, изменил маршрут и отправился туда.
На его глазах, ещё до того, как он успел добежать, бронетранспортёры и танки разъехались, пропуская колонну армейских автобусов, предназначенных для перевозки личного состава в глубоком тылу. Вот только не людей везли эти автобусы, совсем не людей. Разглядев когтистую и хвостатую страхолюдину на месте водителя, Писарев замер на месте. Пассажиры были не лучше.