— Нет!
— Сейчас ты умрёшь!
— Я не допущу! — красные кулаки Эдика сжались, и он готов был броситься на создание, стоявшее перед ним. Подул сильный порыв ветра, закрывший девушку от его взгляда летящим снегом. Она исчезла. Эдик покрутил головой. Теперь девушка стояла за его спиной чуть справа, и, самое главное, Эдик заметил, что крылья исчезли, а с длинного клинка капает кровь.
Эдик опустил голову, и смотрел, как из его груди течёт горячая кровь. Он распрямил пальцы. Кровь полилась в его ладони. Так много… Ему показалось, что она источает слабое сияние. Она капает на белоснежный такой чистый и прекрасный снег, и он тает.
И вместе с кровью он вдруг почувствовал слабость. С каждым ударом его сердца, силы оставляли Эдика. Он вспомнил про магию исцеления, но свет не шёл от его рук.
— Ангел, убивший смертного, на десять лет изгоняется с небес и лишается небесных сил. Из-за тебя мы должны были пойти на такие жертвы.
За её спиной опять появились крылья, и девушка улетела в снежную ночь. Эдик упал на колени. Он не чувствовал боли. Только почему-то ему ужасно захотелось спать. Он свалился на снег, мягкий и пушистый.
Даже мысли его стали течь как-то вяло. Он уже забыл, что он хотел сделать, и куда ему надо спешить. Он мельком вспомнил про то, что так и не смог насладиться роскошной жизнью в Юхо, хотел посмотреть на особняк, но не смог и провалился в черноту.
Утром Ульрика проснулась от криков. Истошные вопли доносились с улицы. Она вскочила, накинула халат и выбежала из комнаты.
Все жители особняка собрались в засыпанном снегом саду, там недалеко от беседки, они стояли кучкой. Сапоги грели босые ноги, и Ульрика подошла к толпе.
— Что случилось?
— Герта утром пошла за водой и увидела в саду это чудовище! — с выпученными глазами говорил Бабель, смотря вперёд.
Ульрика раздвинула служанок руками и подошла ближе. Внутри у неё всё замерло. Она увидела лежащего на снегу Эдика де Тюка. Его красное тело уже успело замести метелью, но под снегом алела большая лужа крови.
— Это его Эдик де Тюк сделал! — крикнул Бабель.
Слуги знали, что Эдик уже вернулись, хотя не видели его ни разу.
— Надо выбросить это непотребство из сада! — подняла кулак Герта.
— Рогатое страшилище! — поддержала её другая кухарка.
Ульрика вздохнула.
— Подготовьте сани, мы вывезем его. Никто не должен знать о случившемся! Всем держать рты на замке! — сказала она достаточно громко. — Сюда никого не пускать и не трогать тело! Ясно?
— Да! — роптали слуги.
— А теперь все по делам!
И они стали расходиться.
— Ёрико, готовься к ночной прогулке.
А Ульрика пошла одеваться. Ещё нужно было идти в гильдию магии, чтобы расспросить про архимага, затем к Аране, которая теперь жила в Юхо, чтобы понять, кто убил Эдика.
Когда наступила ночь, ближе к двенадцати часам, Ульрика с Ёрико положили тело в гроб, и слуги поставили его на сани.
Сев на козлы Ульрика погнала лошадь по пустым улицам, где по её просьбе Тиммелин убрал стражу. Они с Ёрико подъехали к маленькому кладбищу в черте города, где были похоронены знатные люди. Взломав дверь склепа, где лежал дед прошлого ярла, Ульрика вошла с фонарём внутрь. Вместе с Ёрико они подняли тяжёлую плиту и вытащили оттуда истлевший гроб. Он оказался куда легче того, что лежал в санях. И девушки с трудом дотащили гроб с телом Эдика до ямы. Гроб был погружен в нишу склепа и плита опять закрыта.
Ульрика повесила назад замок, который теперь был сломан, но это было уже не важно.
Обе девушки молчали, подняв с глубокого снега старый гроб, они погрузили его на сани и довезли до пустующего дома. Там внутри облезлой комнаты Ёрико порубила его топором и вместе с останками спалила в печи. К утру женщины вернулись в особняк героя. Возвращение Эдика де Тюка, так и не получило огласки.
А Эдик так и остался похоронен неузнанным в чужой могиле. Без почестей и славы. И мир больше не смотрел на него. Миру было безразлично. Он двигал новыми фигурами, несущимися по бесчисленным количествам его полей и досок. Он был занят тем же, как и всегда. Он жил. Жил. И его сердце билось. Он дышал, и его грудь вздымалась. Он был живым! И это было прекрасно. Он менялся, он стремился жить, он шёл вперёд! Он надеялся на лучшее! И самое главное у него было будущее! Будущее, вот что давало жизнь. И это будущее было, конечно же, прекрасное, потому что оно не может быть иным у того, кто владеет рычагами своей жизни. У того, кто сам выбирает свой путь! Но мир не просто знал свой путь. Мир и сам создавал пути. Он был тем, где эти пути рождались и умирали, и самое главное они могли там существовать. Мир и был этой средой, вне его путей не было.