Перестав плакать и вытерев слезы подолом юбки, Хеля встала, собираясь немедленно отправиться домой, и вдруг поняла, что не знает, где находится — в этой части лабиринта ей бывать прежде не доводилось. Оставалось одно — просить Старших, чтобы указали дорогу. Но Старших нужно сначала найти… Старшие, ау!
Хеля растерянно огляделась: похоже, она попала в жилой отсек: вдоль стен рядами тянулись занавешенные шкурами ниши. Уже хорошо! Если проверять все логовища по очереди, в одном из них обязательно отыщется кто-нибудь, согласный отвести ее домой. Она просто скажет, что заблудилась…
Так девочка и сделала. У первых двух ниш ее ждало разочарование — хозяев не было дома. В третьем логовище горел свет, и Хеля робко поскреблась. Шкура почти сразу откинулась, и на пороге возник уже немолодой львин. Увидав львиньку, зареваную и растрепаную, он удивился и провел девочку внутрь. Усадив Хелю к огню и вручив ей раковину с водой, воин поинтересовался, кто ее обидел. Львинька честно рассказала, как было дело. Бывалый Старший только головой покачал — вот бестолочь! Хеля совсем успокоилась. В логове было тепло, и ее потянуло в сон. Заметив, что девочка клюет носом, Старший бросил у очага несколько шкур и уложил на них Хелю — пусть отдохнет, хуже не будет…
Проснувшись, девочка не сразу поняла, где находится. Потом вспомнила и собралась было испугаться, но передумала. Старшего в логовище не оказалось, но мало ли куда тот мог уйти, на то он и Старший…Подбросив в очаг дров, девочка решила оглядеться — ей было скучно. Комната оказалась довольно большой, со спальной нишей. На стенах висело разнообразное оружие, от топоров и копий до небольших ножей, все — отменного качества, в одном из углов на небольшом столике было аккуратно сложено несколько предметов женского обихода и детские игрушки. Хеля не стала их трогать: она знала, это — вещи умерших: в ее доме тоже имелся такой уголок, там лежали памятки от папы и мамы. Девочке стало грустно — бедный львин, похоже, потерял и жену, и ребенка…Наверно, именно поэтому он к ней так добр!
Тихий звук, то ли всхлип, то ли стон, заставил Хелю насторожиться — вернулся Старший? Звук повторился, и он шел из спальной ниши…Но Старшего там не было, это точно! Тогда кто? Крыса? Хеля боялась крыс…Меховые одеяла зашевелились, и львинька увидела небольшую руку; рука беспомощно шарила по одеялу… Снова прозвучал стон…
Заинтересовавшись, девочка осторожно приблизилась и заглянула в нишу. Там было темновато, но Хеля, как и ее дикие предки, обладала превосходным ночным зрением…
Мальчик, лежавший в постели, не был ей знаком. Похоже, он был нездоров. Его личико показалось Хеле весьма привлекательным… Львинок спал, его правая рука, закованная в лубок, лежала поверх шкур. Мальчику явно снилось что-то плохое — он стонал и метался, страдая, хотя, может быть, у него болела рука?
Хеля не знала, что предпринять — Старший до сих пор не вернулся, других взрослых поблизости не было…Стараясь ступать бесшумно, девочка попятилась к выходу, собираясь отправиться за помощью, и тут незнакомый мальчик, очевидно, почувствовав ее взгляд, открыл глаза.
С минуту дети смотрели друг на друга, а потом мальчик спросил:
— Ты кто такая? Я тебя раньше здесь не видел…
Хеля смутилась — ну не рассказывать же все сначала? Да и стыдно…
Львинок расценил ее молчание правильно. Махнув рукой, он завозился в постели и вдруг жалобно попросил:
— Девочка, как тебя там…Сесть помоги?
Хеля помогла. Кое-как усевшись, львинок облизнул пересохшие губы и вытащил откуда-то большую фляжку. Напившись, мальчик с любопытством оглядел девочку с ног до головы и представился:
— Я — Мрах.
— Хеля… — львинька пожала протянутую ей руку — пальцы показались ей ужасно горячими: — Ты болеешь?
Мальчик глухо закашлялся и кивнул.
— А ты заразный?
Мрах только пожал плечами:
— Я руку сломал, — и показал на лубок.
— А кашляешь почему?
— Простыл.
Хеля немного успокоилась. Некоторое время дети молчали. Потом львинька спросила:
— А отец когда вернется?
Мрах смотрел непонимающе:
— Кто?
— Ну, Старший…
Мальчик только покачал головой:
— Он мне не отец…А тебе зачем?
Пришлось рассказывать. Мрах слушал очень внимательно, сочувственно кивал, потом вздохнул:
— Эх, ты, потеряшка… Мне б твои проблемы…
И тоже рассказал, да такое! У Хели шерсть встала дыбом!
Действительно, ему бы ее проблемы! И девочке сразу стало легко.