Мрах вылетел словно ниоткуда. В руках у него был тяжелый боевой топор. Молодой львин был страшен — весь в крови, острые клыки обнажены в бешеном оскале…Заметив ребенка, обезумевший в своей мести воин поднял топор. Его сильное тело напряглось, готовое к прыжку.
Ребенок застыл, глядя на приближающуюся смерть.
— Нет! — закричала Айя, бросаясь вперед. Она успевала, должна была успеть! Ребенок продолжал стоять, парализованный ужасом…
В последнее мгновение Мрах все же заметил девушку, но было поздно — Айя врезалась в него, как выпущенный из пращи камень, и оба покатились по земле.
Мрах рычал, пытаясь вскочить, но юная воительница вцепилась в него воистину мертвой хваткой.
— Не смей! — кричала девушка, выкручивая сжимающую топор руку львина. — Не смей!
Мрах взвыл и укусил ее за плечо.
— Гадина! — шипел он, извиваясь. — Пусти!
Айя не сдавалась.
Внезапным сильным рывком львин вывернулся и бросил девушку на траву. Глаза у него стали совершенно безумные: — Убью!
И схватил ее за горло. Айя попыталась ослабить хватку, но пальцы у Мраха оказались тверже гранита. Задыхаясь, девушка отчаянно забилась и ударила утратившего разум львина коленом в пах. Мрах мявкнул, разжал пальцы и откатился в сторону.
Жадно хватая ртом воздух, почти задушенная воительница некоторое время просто лежала, пытаясь прийти в себя, потом с трудом встала. Рядом на земле корчился Мрах. Ребенок исчез. Догорали хижины.
Из пламени вылетел Миха — рыжеволосый прижимал к себе непонятный сверток. Увидев Айю, вождь резко затормозил. Сверток на его груди зашевелился и разразился обиженным плачем.
— Девочка. — сообщил Миха и крепче обнял ребенка. — Год, не больше…
Айя вздохнула.
— Что с львином? — спросил рыжий, наконец заметив Мраха. — Ранен?
Девушка покачала головой-говорить она не могла.
Мрах застонал и завозился на земле.
Миха сунул плачущую девочку Айе и склонился над другом. Мрах продолжал стонать.
— Ничего не понимаю. — Вздохнул рыжий. — Он точно не ранен?
— Нет. — прохрипел львин, и снова скорчился. — Ооо, больно…
Недоумевающий Миха вгляделся в Айю и ахнул, заметив синяки на ее шее.
— Так это ты его приложила! — догадался он. — Ну, сильна!
Юная воительница опустила голову и заплакала, прижимая к себе чужого ребенка.
Эрих пошатнулся, рухнул на колени, и его вырвало.
— Нет… — простонал он, закрывая лицо руками. — Не может быть…
Айя присела рядом и обняла его.
— Это правда. — вздохнула она.
Эрих снова застонал.
— Но ты же хотел… — переминаясь с ноги на ногу, неуверенно спросил стоявший рядом Харам.
Хромой оттолкнул плачущую Айю и гордо вздернул подбородок.
— Да, я хотел! — воскликнул он звенящим от гнева голосом. — Я — хотел! Но не так! Это — не месть!
Харам уныло понурился.
Эрих продолжал кричать: — Это — не месть, слышишь! Это убийство! Грязное, мерзкое убийство! Их дети не сидели в засаде! Они не стреляли в нас из луков! Дети — не виноваты! Зачем вы их убивали? О, великие духи, что же мы наделали!
Темноволосый варах мрачно молчал.
— Не молчи! — взмолился Эрих. — Скажи хоть что-нибудь! Объясни мне, зачем вы устроили бойню?
Харам отвернулся и вздохнул. Ему нечего было объяснять.
— Вы — хуже зверей. — стонал Эрих, обхватив голову руками. — Зачем, зачем?
— Поздно плакать, вождь. — сказал ему Миха. — Сделанного не воротишь.
Эрих поднял на рыжеволосого полные муки, воспаленные глаза.
— Ты прав, друг. — медленно проговорил он. — Все уже случилось.
Миха кивнул.
— Ты спас девочку? — спросил у него хромой.
— Двух. — откликнулся рыжий. — Почти двух. Одной шесть, вторая еще не ходит.
— Хорошо. — вздохнул Эрих. — К себе возьмешь?
— Да.
— А почему почти?
— Потому что Айя успела первой. — уклончиво ответил Миха — ему не хотелось рассказывать про Мраха.
— Еще выжили две девушки и мальчик… — сообщила Айя.
Эрих содрогнулся, и его опять начало рвать.
Да, безусловно, Нор и Рашаня были отомщены полностью…
Немного придя в себя, хромой вождь приказал принести браги и напился в одиночестве. Но хмельное не помогло.
Вылив остатки пьяного сока в реку, Эрих побрел искать Миху. Рыжеволосый был под навесом — он укладывал спать спасенную из огня малышку.
— Мы отплываем завтра. — бросил ему Эрих. — Пора возвращаться домой.
Миха рассеянно кивнул: — Я распоряжусь.