Так прошло почти пять седьмиц. А потом появились львины, и все изменилось…
Глава 5. Утя. Немного о любви
Варму и Мрах, осторожно отталкиваясь шестами, толкали лодку сквозь камыши. На коленях друзья держали луки — они охотились. Пока что обоим не сильно везло — удалось подстрелить гуся и пару уток, но друзья не отчаивались — солнце было еще высоко.
Лодка двигалась почти бесшумно, мужчины хранили молчание, чутко прислушиваясь к окружающим звукам. Вот в камышах что-то завозилось, и оба схватились за луки. Большое тело с треском ломанулось сквозь заросли, мелькнули и тут же исчезли ветвистые рога — вспугнутый олень умчался.
— Зараза! — с чувством ругнулся львин… — Столько мяса убежало!
— Ушел. — подтвердил варах. — Жаль…
Варму фыркнул.
В зарослях снова зашуршало, и появился уже знакомый друзьям олень — животное мчалось, объятое ужасом, из его шеи торчала краснооперенная стрела. Налетев на лодку, олень закричал и повалился на бок. Лодка перевернулась, и мужчины шлепнулись в воду. Олень бился, пытаясь встать.
— Мой гусик! — горестно воскликнул Мрах, хватая тонущую тушку. — Мои ути!
Варму не смог сдержать смеха. Олень продолжал биться.
— Осторожно, копытом получишь! — предупредил он львина. И Мрах тут же получил копытом в бок.
— Ах ты гад! — разозлился львин, замахиваясь на несчастное животное бесполезным луком. — Моих птичек утопил, и еще лягаешься!?
Варах согнулся пополам от хохота. Из его глаз брызнули слезы.
— Оставь его! — взмолился он. — Олень ни в чем не виноват!
Мрах перестал колотить оленя и швырнул сломанный лук в воду: он был зол.
— Перестань ржать! — зашипел он на рыдающего от смеха друга. Но Варму не мог. Размазывая по щекам слезы, мужчина икал и смеялся сразу.
— Я сейчас умру… — всхлипывал он. — Гусик…Ути… — и заходился в новом приступе хохота.
Мрах наконец справился с оленем и выдернул засевшую в его шее стрелу. Лицо у него стало озадаченное.
— Гляди! — воскликнул он, протягивая стрелу другу. — Это не наша!
Варму мгновенно перестал смеяться — стрела и вправду была не их!
— Кошки таких не делают! — сказал он.
Друзья притихли и заозирались — где-то рядом были чужаки! Не увидев ничего подозрительного, охотники перевернули лодку, кинули в нее спасенного Мрахом гуся и отрезанные задние ноги оленя, и со всей возможной поспешностью отправились в стойбище. Им оставалось проплыть совсем немного, как вдруг из камышей вылетела маленькая остроносая лодочка и врезалась в них на полном ходу. Обе лодки немедленно перевернулись. Хорошо хоть воды здесь оказалось по пояс!
— Опять! — возмутился Мрах, выныривая. В одной руке он держал гуся, в другой — оленью ногу.
Варму ухватил пытающуюся утонуть лодку и вернул ее в нормальное положение.
— Ну и денек сегодня! — ругался львин, отряхиваясь.
В тростниках что-то заплескало. Бросив лодку на попечение Мраха, Варму отправился посмотреть.
Вторая лодка плавала вверх дном в небольшой заводи между островками. Рядом по грудь в воде стояла молоденькая львиня с мертвой уткой в руках; с девушки ручьем стекала вода. Увидев выглядывающего из зарослей мужчину, львиня охнула и прижала к себе утку.
— Гусик… — вспомнил Варму и захохотал.
— Утя! — чуть обиженно откликнулась девушка, продолжая прижимать к себе мертвую птицу. Это был конец…Варах испугался, что утонет — он еще никогда в жизни так не смеялся. По щекам катились слезы, он задыхался, корчился и стонал…
Львиня стояла в десяти шагах и смотрела на него как на умолишенного. Чем больше он веселился, тем круглее становились ее глаза. Едва бедный Варму начал немного успокаиваться, появился Мрах — одной рукой львин тянул за собой лодку, другой — прижимал к себе злополучного гуся… У Варму началась истерика. Львин и львиня молча глядели на бьющегося в конвульсиях мужчину.
— Убери! — пролепетал Варму, тыча в гуся пальцем. — Я сейчас…. умру…. - и принялся икать.
Мрах, не выпуская из рук гуся, шагнул было к нему, но передумал, наклонился к лодке и зачем-то достал из нее оленью ногу…