«Кто бы мог подумать, что я буду радоваться тому, что выигрываю у мира!»
«Ты всегда так много думаешь?»
«Что это вообще значит? Мне что, перестать думать?»
«О, боги, я от этого отвыкла…»
«Молчи в тряпочку, я всё ещё злюсь!»
«За что? Ты забыла, что я никак не могла…»
— Какая неожиданная встреча! — бодро произнесла Пайпер, заглушая голос Лерайе в своей голове.
— Правда? — с сомнением уточнил Данталион. — Брось, я просто обязан быть первым свидетелем.
— Свидетелем чего?
Вампир совершенно спокойно указал на королеву Ариадну.
— Её провала.
— Никакого провала! — взмахнув ладонью, отрезала королева. — Нокс, милый, проверь все чары. Беро, следи за порталами.
Они синхронно кивнули и отошли, каждый занявшись своим делом, но всё ещё хмурый Нокс изредка поглядывал на них.
— Если вы откроете Переход на мосту, ведущем в Тайрес, маги коалиции ещё не скоро поймут, как именно вам удалось сбежать.
— Это не побег, — взволнованно возразил Николас. — Мы, как бы, сальваторы и имеем полное право делать всё, что посчитаем нужным.
— Например, говорить всякую чушь о демонах, которых просто так не убить, — как бы вскользь заметил Гилберт, посмотрев на Фортинбраса.
— Это не чушь. Однако при такой позиции, Ваше Высочество, я сильно удивлён, что вы позволили мне наложить сигилы на всё ваше оружие.
Гилберт сжал челюсти и уставился на него из-под сдвинутых бровей. Помимо всеобщего волнения и нездорового предвкушения скандала со стороны Данталиона Пайпер хорошо ощущала злость Гилберта, направленную на всех и вся. Он будто специально копил её все два часа, концентрировал, слушая Фортинбраса, не задавал ни одного вопроса, чтобы сохранить силы на злость.
Потребовалось куда больше времени, чтобы нанести сигилы на всё оружие, и потому Фортинбрас занялся этим прямо во время своего рассказа. Он совмещал описание Диких Земель, их особенностей в области подавления магии и хаоса, витающего в воздухе, параллельно рисовал на каждом оружии нужные сигилы и превращал его в сокрушитель. Несмотря на кислое выражение лица, принцесса Сонал каждый чёртов раз говорила, что всё это правда, а Шерая и Стефан доказывали, что начерченные Фортинбрасом сигилы действительно улучшали оружие.
На самом деле этим делом он занимался куда охотнее, чем посвящением всех в историю Диких Земель. Он не сказал, что мир состоял из территорий Сигрида, что это он перенёс их туда и фактически предал им первоначальный вид. Зато сказал, что ему доверяют, так что им лучше держаться поближе к нему — если никто, конечно, не хочет случайно лишиться головы. На этих словах он посмотрел на Клаудию, и она улыбнулась, наверняка вспомнив первую встречу с Пайпер, когда её приняли за ведьму. Не слишком радостно воспоминание.
Фортинбрас говорил о сокрушителях, проклятиях, тварях, жителях Диких Земель, которые могли показаться враждебными, и о том, что каждый из них обязан думать, прежде чем что-то делать. Он также сказал, что постарается открыть Переход к одному из городов, где у них больше шансов получить поддержку, но что-то подсказывало Пайпер, что он будет настроен на Омагу. Возможно, Джинн почувствует искажение в пространстве и даже сумеет отыскать его раньше, чем Переход откроется. Он вообще будет рад, увидев их живыми спустя столько месяцев?.. Пайпер только недавно привыкла к мысли, что прошли и впрямь месяцы, пусть и не понимала, как это возможно.
Не понимала она и сговорчивости Гилберта и королевы Ариадны, которая публично проголосовала против плана Фортинбраса. Насколько Пайпер знала, Гилберт, что сильно удивило старейшин, отказался голосовать — то ли он пытался запутать их, то ли от злости и ненависти совсем потерял контроль над ситуацией. Для него, наверное, всё, что происходило, был длинным и очень плохим сном. Пайпер была бы рада, если бы так оно и было. При этом она не хотела, чтобы то, что произошло три дня назад, всё-таки оказалось сном.
Если надзор за Фортинбрасом был возобновлён сразу же после того, как он наорал на Гилберта, Пайпер удалось избежать его, всего лишь ответив на около миллиона вопросов о Райкере, Некрополях и Диких Землях. Поэтому она практически без проблем пробралась к Фортинбрасу, — благо, в тот раз особняк был на её стороне, — и задержалась у него. Не то чтобы Пайпер планировала, но… Ладно, может, и планировала. Вероятность этого явно была выше одного процента. Но чего Пайпер не планировала, так это того, что они вновь сделают Лерайе целой.
Фортинбрас предложил это спонтанно, напомнив о том, что обещал ей ещё в крепости Икаса, и Пайпер спонтанно согласилась. Диего на ощущение мощной магии, распространявшейся по комнате, не среагировал, что обязательно насторожило бы Пайпер, если бы она не сосредоточилась на Лерайе. Всё прошло как в тумане и быстро, будто Фортинбрас уже не раз разделял и вновь соединял сакри, и Пайпер была уверена, что после этого ей следовало уйти. Выдержав, разумеется, небольшую паузу. Если бы она ушла сразу, это было бы просто ужасно. Она осталась, какое-то время проверяла ощущение связи между ними, которая ничуть не ослабла, — как же Пайпер тогда выдохнула от облегчения, — ругалась с Лерайе и Арне, который изредка появлялся и пытался убедить её, что она зря злится. Иногда он переключался на Лерайе и ни с того ни с сего говорил, что она «и впрямь заноза в заднице», из-за чего Лерайе грозилась убить его.
Это определённо можно было бы назвать дружескими посиделками с сакри, — «Ты же знаешь, что это ужасно звучит?» — но Пайпер всё испортила. Или нет. Она понятия не имела, зачем вообще что-то сделала. Она не думала, что через три дня они и впрямь отправятся в Дикие Земли.
В общем, Пайпер снова поцеловала Фортинбраса, а когда он спросил, зачем она это сделала, сказала, что момент был очень удачным. Он спросил, что это значит, и здесь Пайпер поняла, что ей нечего сказать. Она не знала, как объяснить, почему сделала то, что сделала, почему ей так спокойно в присутствии Фортинбраса и почему она хочет, чтобы он был рядом. Просто не знала.
И теперь они отправлялись в Дикие Земли, мир, где могли потерять друг друга, а Пайпер до сих пор не подобрала нужных слов. Не зря она вручила себе звание идиотки года.
— Где ваш Райкер?
Пайпер вздрогнула, едва не вцепилась в руку Кита, но быстро справилась с испугом, даже начала незаметно выполнять дыхательное упражнение, чтобы успокоиться. Королева Ариадна на их стороне. Данталион на их стороне. Ей не следовало волноваться. Подумаешь, они сбегали из этого мира, чтобы спасти его же жителей и сигридцев, для которых этот мир стал вторым домом… Ерунда.
— Вы готовы?
Пайпер вздрогнула ещё раз. Райкер появился из пустоты прямо перед ними, но не был таким же весёлым, как в прошлый раз. Он уже было раскинул руки в стороны, когда королева Ариадна вскрикнула:
— Подождите!
Она подлетела к Пайпер, поправила её короткие волосы, смахнула невидимую пыль с плеч её кожаной куртки.
— Ах, милая моя, — проворковала она, улыбаясь, — ты совсем бледная, мне это не нравится.
— Какого чёрта ты… — начал было Данталион, но королева, шикнув на него, ласково продолжила:
— Тебе нужно высыпаться, пить вкусное вино и найти парня, который будет хорош в…
Королева остановилась, критически оглядела лицо Пайпер и, будто почувствовав внимательный взгляд Джонатана, обернулась к нему.
— Что? — цокнув языком, спросила она.
— Ничего, Ваше Величество. Не останавливайтесь. Я тоже хочу знать, в чём должен быть хорош парень моей племянницы. Пожалуйста, продолжайте.
Эйс, всё это время не привлекавший к себе внимание, прыснул от смеха. Стелла, уже пять минут обнимавшаяся с Эйкеном, повторила за ним. Королева возвела глаза к небу и, выждав секунду, наклонилась к лицу Пайпер, начала старательно поправлять её волосы, хотя в этом не было никакой необходимости.
— Ты знаешь, — прошептала она, посмотрев ей в глаза, — моей милой Камилле пришло видение. Она сказала, что золото обагрится кровью, что пусть лезвие и коснётся нежной кожи, магия разорвёт порочный круг.