В такие моменты Фройтер не понимал, почему так мало сигридцев противостояли идеологии коалиции, основанной на искажённой вере.
— Располагайтесь, — сказал Фройтер, проведя ладонью по лицу. — Места хватит на всех. Кит, ты спишь на полу.
— Ты же только что сказал, что места хватит на всех.
— Места хватит на всех, кроме тех, кто хочет убить Твайлу.
Кит презрительно фыркнул.
— Вы что, совсем из ума выжили? Она — тёмное создание!
— А я — очень сильный и злой маг, которому вы испортили вечер. Ещё одно слово, и ты будешь спать в подвале, у меня есть от него ключи. Крысы и тараканы будут рады соседству с тобой.
— Уж лучше они, чем…
Фройтер взмахнул рукой, заставляя его остановиться, но всё же не успел. Краем глаза он заметил, что Твайла уже вышла из ванной и оглядывалась, будто никогда прежде не видела его квартиры. Фройтер знал, что она всё слышала, и хотел хорошенько треснуть Киту по затылку, чтобы тот хотя бы на пять минут угомонился.
Фройтер прекрасно понимал: даже четырёх дней мало, чтобы принять тот факт, что не все демоны опасны. Ему самому потребовались для этого годы, но у него и не было такого печального опыта, как у Кита. Много лет назад Фройтеру хватило одного взгляда, чтобы увидеть то, чего сам Кит даже не помнил: день, когда демоны растерзали его родителей, а он, будучи трёхлетним ребёнком, с головы до ног испачканным в их крови и плоти, толкал их и просил открыть глаза. Магия, чары и элементарный защитный механизм организма Кита подавили воспоминания о том дне, даже о том, как Джонатан Сандерсон нашёл его, опоздав всего на несколько минут, и забрал, чтобы позаботиться о несчастном ребёнке.
Фройтер понимал, что Кита растили с одной простой мыслью: демоны — абсолютное зло, и их нужно уничтожать сразу же, без промедлений. Страх перед ними брал своё начало в том самом дне, которого он не помнил, но который стал лишь первым в бесконечной череде потерь и боли. Неудивительно, что он отрицал саму возможность оказания помощи Твайле и хотел убить её.
И неудивительно, что Николас всеми силами препятствовал этому. Даже связал их жизни магией, чтобы один чувствовал боль и раны другого.
Фройтер пригляделся к сигилам на руке Кита и сравнил их с теми, что были на руке Твайла.
Ему потребовалась вся своя выдержка, чтобы не рассмеяться.
— Ладно, успокоились, — произнёс он, надеясь, что голос не выдаёт его настоящего отношения к магии, которую Николас использовал. — Показать вам комнаты?
— О, я помню, где моя, — с улыбкой отозвался сальватор. — Я же могу занять ту же самую?
— Без проблем.
— То есть у тебя несколько комнат, — встрял Кит, вслед за остальными пройдя дальше по коридору и не переставая кидать неприязненные взгляды на Твайлу, разумеется, — но я сплю на полу.
— Да, ты спишь на полу. В гостиной. Будешь себя плохо вести — выставлю на балкон.
— Что конкретно ты понимаешь под плохим поведением? Попытку исполнить свой долг и защитить вас?
Фройтер даже не удивился, когда Твайла издала мученический стон. Должно быть, в присутствии Кита она не позволяла себе раскисать и демонстрировала исключительно дерзость и недовольство всеми и вся.
— Помни про правила гостеприимства, Риндер. Ты не имеешь право вредить моим гостям.
— Согласно этим правилам, я не имею права вредить хозяину и членам его семьи, а не другим гостям.
— Ещё одно слово, и я точно выставлю тебя на балкон.
Боги, почему никто не говорил Фройтеру, что с подростками так трудно? Он-то думал, что с принцессой Розалией сложно управиться.
Воспоминание о ней почти сжало его сердце. Они как раз оказались в гостиной, где над белым диванчиком в серых металлических рамках висели десятки фотографий. Фройтер мгновенно нашёл ту, что создал с помощью магии и воспоминаний. Запечатлённая на фотографии-картине принцесса Розалия улыбалась, сидя на лошади, и будто была готова вот-вот натянуть поводья.
Каждый раз, когда Фройтер смотрел на эту фотографию, он словно переживал ту секунду, когда магия не принесла ему ощущение чужого сердцебиения. Секунду, когда его принцесса умерла от болезни, которую ни маги, ни целители не смогли победить.
Фройтер мог бы давно избавиться от фотографии, чтобы не терзать себя, но он слишком любил свою воспитанницу и принцессу, которой верной служил с тех пор, как она и принц Фортинбрас спасли его жизнь.
— Ого! — Николас запрыгнул на диван и привстал на носочках, чтобы получше рассмотреть верхний ряд фотографий. — Это из нового?
— Да, — прочистив горло, ответил Фройтер. — Дал детям домашнее задание, связанное с фотографией, так половина из них потом подарили всё, что сделали, мне.
— Очень мило, — пробормотала Твайла.
— Погоди, детям? — недоверчиво уточнил Кит. — Каким ещё детям? У тебя что, есть дети?!
Фройтер устало вздохнул.
— Я, вообще-то, работаю учителем в младшей школе.
— А-а-а…
— Ты точно один из лучших искателей Ордена?
— Я лучший искатель Ордена, ясно?
— Тебя бы посадить в один из моих классов, может, и научился бы наблюдательности.
Кит возвёл глаза к потолку, и Фройтер позволил себе злорадно улыбнуться. Только короткие моменты, подобные этому, удерживали его от нервного срыва.
Если вся эта безумная история закончится относительно неплохо, Фройтер возьмёт отпуск, уедет куда-нибудь очень далеко и будет отдыхать до тех пор, пока его не начнёт тошнить. Но даже если всё закончится плохо, Фройтер всё равно возьмёт отпуск и уедет как можно дальше, что бы ни один член коалиции не смог найти его минимум месяц. Хватит с него бесконечных проверок и чтения судеб в чужих глазах.
— Ладно, — выдохнул он, проводя рукой по волосам. — Меня всегда предупреждают, если хотят наведаться, так что в случае чего у вас будет время сбежать. А пока оставайтесь, я не против.
Кит, что неудивительно, уже был готов возразить, но Фройтер щелчком пальцев лишил его голоса и невозмутимо продолжил:
— И примите душ, от вас несёт не только хаосом. Нет, Николас, ты не будешь красть одежду из магазина, — добавил он, заметив, как изменилось лицо сальватора. — Одолжу вам что-нибудь из своего, вроде должно подойти. Но для тебя, Твайла, у меня ничего нет. Не против, если я попрошу у Лукреции?
Кит возмущённо всплеснул руками, однако все его проигнорировали.
— Нет, я не против, — подумав немного, ответила Твайла. — Только скажи ей, что я как-нибудь потом расплачусь, а то… Ну, в общем, ты понимаешь.
Кивнув и вновь проигнорировав активно жестикулировавшего Кита, Фройтер спросил:
— Есть аллергия на что-нибудь? Попрошу Лукрецию купить еды, а то боюсь, что Кит возьмётся за дело сразу же, стоит мне выйти из комнаты. Да и в холодильнике у меня почти пусто.
Искатель вцепился в плечо Николаса и начал яростно трясти его, будто прося того немедленно вмешаться в идеальный контроль магии над ним, но сальватор с яркой улыбкой воскликнул:
— О, я так давно хотел попробовать что-нибудь из корейской кухни! Только не очень острое, и побольше мяса и…
— Ты в курсе, что многие блюда корейской кухни сами по себе острые? — как бы между прочим заметила Твайла.
Кит затряс Николаса ещё сильнее.
— Правда?.. Ладно, тогда пусть Лукреция сама решает. У меня аллергии нет. Разве что на всяких очень настойчивых и глупых искателей, — добавил он, многозначительно посмотрев на Кита.
— Принято к сведению, — заключил Фройтер, лёгким движением руки заставляя искателя застыть на месте. — Твайла, милая, иди в душ первая. Думаю, Лукреция будет максимум через двадцать минут. Помнишь, что да как?
Демоница кивнула и побрела в сторону ванной комнаты.
***
— Ничего не ломай, ничего не ломай… — бормотала себе под нос Твайла, регулируя льющуюся сверху воду до нужной температуры. — Не ломай, не ломай… Фройтер будет расстроен, если ты что-нибудь сломаешь, Твайла… Давай, девочка, держи себя в руках…