— Только отдельные слова, — тихо ответил Диего, ведя пальцем по первой попавшейся строчке. — Здесь, кажется, говорится о… побочных эффектах? Странно.
— Что это значит?
— Не знаю, правда. Мне понадобится время, чтобы всё перевести.
— Жаль, что малыша Анселя здесь нет. Он бы тебе за пять секунд всё прочитал.
Диего подавил улыбку, вчитываясь в старые тексты. В них было слишком много незнакомых ему слов, слишком много давно засохших пятен чернил и крови, закрывавших не только предложения, записанные кривым, размашистым почерком, но и схематичные рисунки, небольшие части которых Диего с трудом мог разглядеть. То были тела людей, животных и демонов, каких-то неведомых существ, внутренности и отдельные органы, в которых, кажется, была обозначена каждая деталь.
— Снимай все сигилы, которые найдёшь, но осторожно, — сказал Диего Зельде, мгновенно вытянувшейся в струнку. — Я должен знать, что ещё здесь есть.
Зельда торжественно отсалютовала ему, будто именно он был её командиром. Себастьян всё ещё был в другой комнате и изучал труп хозяина дома — вряд ли Зельда решит сообщить ему об изменившихся планах. Когда она с преувеличенным рвением начала открывать ящики, перетряхивать коробки и переставлять посуду, Диего понял, что угадал.
Зельде жаждала разобраться в этом деле так же сильно, как и Диего — они оба давно научились проверять людей и знали, кому доверять. И пусть они выбрали разные способы быть полезными и продержаться как можно дольше, сейчас они работали вместе — искали тайны, скрытые за защитными сигилами, и пытались их разгадать, чтобы добраться до правды, которая могла спасти многие жизни.
Они оба усвоили то, что им открыл Третий сальватор, и были намерены всеми возможными способами добиться того, чтобы сигридцы признали свои ошибки.
— Что за херню он тут прятал? — спросила Зельда спустя несколько минут, вытащив из-за посудного шкафа, за которым прятался тайник, ещё одну потрёпанную тетрадь. — Это что, какие-то записи по созданию Франкенштейна?
— Ты хоть знаешь, кто это? — уточнил Диего, не отвлекаясь от снятия защитных сигилов над скрипящими половицами.
— Чудик какой-то, сшитый из разных кусочков.
— Не совсем верно.
— Какая разница? Я не понимаю, зачем этому мужику понадобились все эти записи…
— Возможно, он даже не знал, что хранил, — предположил Диего.
— Тогда он полный кретин.
Диего промолчал, позволяя Зельде и дальше комментировать свои действия с использованием самых грязных ругательств, которые только существовали во всех мирах. С каждым новым ругательством она разбивала вязь защитных сигилов и находило что-то новое — она действовала даже быстрее Диего, будто ей нравилось извлекать из тайников потрёпанные тетради в крови, старые карты и пожелтевшие стопки листов, часть из которых, что удивительно, до сих пор не рассыпались. Все находки Зельда укладывала на обеденном столе, перед этим безжалостно скинув все прочие предметы на пол, и после, когда объявила, что ничего больше не может обнаружить, уселась на стул, повернув его спинкой вперёд, и уставилась на найденные тексты. Диего как раз заканчивал снимать защитные сигилы с книги, на обложке которой было какое-то блюдо. В отличие от Зельды, работавшей на количество, Диего выбирал самые сложные чары, заклинания и проклятия. Он был значительно сильнее Сулис и управлялся с чужеродной магией и хаосом лучше, однако, в отличие от Зельды, не считал, что должен спешить. Драу, с которыми он заключил договоры, отслеживали Движение, больше напоминающее хаотичные вспышки, и обязательно сообщат ему, когда Николас Хейл вновь явит себя.
— Итак, — сказала Зельда, когда последняя тетрадь, замаскированная под кулинарную книгу, оказалась на столе, — что ты понял?
— Я же ещё ничего не успел прочитать.
— Я просила твоих оправданий? Нет, так что говори, что ты понял.
От необходимости напоминать ей, что она должна заниматься совершенно другим делом, Диего спасло появление Себастьяна. Рукава его чёрной куртки были закатаны до локтя, на бледных руках отпечаталась кровь. Себастьян с ледяным взглядом, посланным Зельде, сдёрнул с ближайшего стула кухонное полотенце и стал вытирать руки.
— Что-то я не припоминаю, — начал он, старательно очищая кожу от кровавых пятен, — чтобы говорил тебе помогать Зальцману.
— Я изучала хаос, — невозмутимо ответила Зельда. — Тот, что мы ищем, сильнее всего отпечатался на этих предметах.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас?
— Ты сам просил не лезть к тебе с непроверенной информацией.
Себастьян вздохнул, отшвырнул полотенце и сел за стол, уставившись за старые тетради в кожаных переплётах.
— Что это?
— Чьи-то записи, — подал голос Диего, решив, что наблюдательность искателя не будет лишней. — Я как раз пытаюсь понять, что здесь написано.
— Это же язык демонов, верно? — уточнил Себастьяна, взяв в руки одну из тетрадей. — Странно… У некоторых слов есть сигридские корни.
— Да, язык демонов развивался фактически одновременно с сигридским. Но этого недостаточно, чтобы расшифровать все записи.
— Почему ты уверена, что это может помочь? — спросил искатель у Зельды, расположившей подбородок на спинке стула.
— Потому что весь дом пропитан разным хаосом, но эти тетради — тем, который мы ищем.
— Почему хаос сразу не привёл нас к своему хозяину?
— Нужно больше времени. К тому же, если ты не заметил, этот хозяин постоянно пихает нам палки в колёса. Он знает, что мы наступаем ему на пятки, и всеми возможными способами пытается задержать.
— У тебя есть хоть какие-то идеи? Кто бы это мог сделать?
Диего, старательно вчитывавшийся в текст, расплывшийся из-за какой-то жидкости (точно не крови), скосил глаза на Зельду. Вздохнув, она принялась наматывать белые волосы на палец, но так как у неё были не очень длинные волосы, Зельда то прекращала своё действие, то вновь начинала его. Карие глаза то вспыхивали сизым светом, то гасли. Всего на секунду, но Диего физически уловил желание Зельды схватить Бальмунг и разгромить что-нибудь, лишь бы выплеснуть копившуюся внутри ярость.
— Почти весь хаос в этом доме мне незнаком, — наконец ответила Зельда, — но есть один, который я уже встречала. Хибай, приспешник Зепара.
— Хибай? А-а, — протянул Себастьян почти безучастно, — тот Хибай.
— Уже встречался с ним?
— Было пару поисков, когда мы с Алексом почти ловили его… Или это был Зепар?
— Вряд ли он, Зепар предпочитает дёргать других за ниточки. Но я не понимаю, что ему могло понадобиться от того мужика, — чуть тише добавила она, кивнув в сторону комнаты, где лежал труп хозяина.
— Вот и мне интересно, — согласился Себастьян. — Блас Вито работал поваром в ресторане в четырёх милях отсюда, проблем с законом не имел, родственников у него нет, подозрительных связей тоже… По крайней мере, исключая вот это, — добавил искатель, указав на тетради. — Драу, живущие на крыше соседнего дома, сказали, что Блас Вито прошёл через эриам ещё в детстве, но это никак не повлияло на его жизнь.
Зельда удивлённо моргнула.
— Ты узнал всё это, просто осмотрев его тело?
— Нет, осмотрев его тело, я узнал, на каких участках была содрана кожа, где вырваны мышцы, как давно вырваны глазницы и язык, а также под каким углом срезали фаланги пальцев на ногах и руках. Всё остальное я узнал, изучив его паспорт, бумажник, водительские права, медицинскую страховку и всё прочее.
На секунду Диего показалось, что во взгляде Зельды что-то изменилось — будто нечто в словах Себастьяна задело её, показалось знакомым. И спустя секунду, когда Зельда нахмурилась, скосив глаза на Диего, посмотрела точно так, как на проблему, которой здесь быть не должно, тихо произнесла:
— Опять. Странно.
— Опять? — непонимающе уточнил Диего.
— Не совсем верно, — холодно возразил Себастьян. — Слышал, в каком состоянии было тело господина Илира?
Диего кивнул, вспоминая все детали, которые сумел разузнать: абсолютную нелогичность в нанесённых ранах, отсутствующие фаланги пальцев, пустые глазницы, где-то была содрана только кожа, где-то отсутствующие клоки мышц открывали кости.