Впрочем, сейчас Гилберта меньше всего волновало недовольство Сонал. Он не любил ставить ультиматумы, но с ней пришлось: либо она каждый раз завтракает, обедает и ужинает с ним, либо и дальше сидит взаперти и ни с кем не общается. С того самого дня, как Гилберт впервые поговорил с ней, Сонал начинала требовать больше: внимания, слуг, объяснений, подчинения. Больше всего, что только было во власти Гилберта. Когда он, должно быть, в сотый раз повторил, что хозяин — он, а не она, Сонал отказалась от еды. Когда Гилберту надоело терпеть это, Диона по его приказу едва не вытаскивала её из комнаты и тащила в столовую.
Особняк превращался в сумасшедший дом, и Гилберт никак не мог этому помешать. Он ещё справлялся с жалобами Эйса на Энцелада, — право слово, Гилберт сам в его возрасте постоянно жаловался на своих учителей и даже требовал, чтобы их сменили, — и был очень рад обществу Рокси, которая каким-то образом уговорила родителей отпустить её в особняк. Август практически безвылазно находился в зале Истины и занимался делами Ордена, Кристин, мать Рокси, взялась за выслеживание одной из недавно появившихся демониц — Нуаталь, если Гилберт правильно помнил. Себастьян был занят поиском, о котором не имел права говорить, а Алекс… Алекс был неизвестно где вместе с Николасом, Китом, Соней и демоницей, которую они защищали. Рокси осталась совсем без присмотра, и хотя в шестнадцать лет, как казалось Гилберту, всегда хотелось свободы, он был совсем не против принять у себя Рокси на несколько дней. К тому же, так она была поближе к Марселин и могла даже потренироваться с его рыцарями — пожалуй, именно это и убедило Августа окончательно.
Жаль, что любой аргумент для Сонал был пустым звуком. Принцесса была свято уверена, что, раз Гилберт принял её, должен всё своё внимание уделять только ей и никому больше. Он должен быть всегда рядом, объяснять ей устройство этого мира, помогать осваиваться и просто скрашивать времяпровождение своим присутствием. Гилберт этим и занимался, не имя возможности помочь коалиции по-настоящему, и ему было тошно от ситуации, в которой он оказался. Он не был обязан постоянно любезничать с Сонал и делать всё возможное, чтобы она была счастлива, но…
Люди. Коалиция нуждалась в людях. Демоны выползали из всех щелей. Эйс, оставленный частицей Силы, благодаря которой он был наследником Лерайе, вдруг обрёл магию. Ровену убили.
Голова Гилберта раскалывалась.
Сонал вдруг вскрикнула и подскочила на ноги. Гилберт вскинул голову, готовый к чему угодно, но увидел только чёрную трёххвостую кошку, запрыгнувшую на стол.
— Ваше Высочество, — стараясь удерживать на лице учтивую улыбку, сказал Гилберт, — не нужно так пугаться. Это всего лишь драу.
— Какая разница, драу или не драу? — возмущённо воскликнула Сонал, отряхивая рукав рубашки так старательно, будто он успел испачкаться. Видеть её в земной одежде было странно, непривычно и даже тревожно, но Гилберт ни за что не позволил бы ей ходить в лохмотьях, в которых она была, когда её нашли. — Что эта дрянь здесь делает?
— Она, вообще-то, всё слышит, — обиженно пробормотала Рокси, подзывая кошку к себе. — И она не дрянь! Её зовут Салем.
Сонал взмахнула рукой, будто надеялась заткнуть Рокси. Гилберт едва подавил усмешку: Рокси Гривелли невозможно заткнуть даже старшим искателям, она всегда будет отстаивать свою точку зрения и не отступится, пока не достигнет желаемого. Даже если она старалась быть вежливой с Сонал, Рокси не забывала, что у той власти и влияния куда меньше.
— Вы издеваетесь надо мной?! — возмутилась Сонал, повернувшись к Гилберту с таким разъярённым взглядом, будто собиралась убить его голыми руками.
Гилберт холодно улыбнулся в ответ.
— Скажите мне, чем вы недовольны, Ваше Высочество, и я сделаю всё возможное, чтобы исправить это. Однако, — быстро добавил он, когда Сонал уже хотела ответить, — вам следует принять во внимание тот факт, что я не намерен жертвовать удобствами моих дорогих гостей и крепкими дружественными отношениями, что установились между нами за эти годы, ради ваших минутных прихотей и капризов. Это Второй мир, Ваше Высочество, а не Лэндтирс, и я здесь король.
Хорошо, что Рокси решила не напомнить: он никакой не король. Его статус был мнимым, но необходимым, чтобы удержать под контролем не только тех людей, о которым некому позаботиться, но и самого Гилберта. Он даже не прошёл Матагар и не имел права называться королём великанов, но, будучи единственным выжившим после Вторжения великаном, подобные тонкости волновали только его. Даже Стефан не высказывал своих мыслей по этому поводу.
Возможно, если бы Стефан сейчас был рядом, он бы придумал, как сгладить все острые углы и успокоить принцессу. Он странствовал достаточно долго, чтобы понимать, какой подход нужно применять к разным людям.
Если бы Стефан сейчас был рядом.
Успехов у Марселин не было. Она продолжала искать способ развеять сомнус, но теперь ещё и уделяла внимание Эйсу — тот отказывался сообщать коалиции о том, что с ним произошло, до тех пор, пока не научится управлять открывшимся даром. Будучи последним магом, — до самого Эйса, разумеется, — Марселин взяла заботу о нём на себя. И, что вероятнее всего, этому так же поспособствовала Шерая, лишь бы переключить внимание Гарсии на что-нибудь другое.
Гилберт чувствовал себя отчасти виноватым, когда ловил себя на мысли, что Марселин изучает произошедшие с Эйсом изменения и учит его основам магии. Будь на то воля Гилберта, он бы пригласил для этого нескольких крайне опытных магов, но даже Джонатан не сумел убедить Эйса в том, что это необходимо. О появлении нового мага пока что знали только те, кто жил в этом особняке, и Эйс, в котором Гилберт прежде не замечал столько упрямства, не был намерен это исправлять.
Не то чтобы Гилберт имел право осуждать его. Со своей магией Эйс мог делать всё, что ему заблагорассудится, но сам факт появления этой магии был слишком волнующим и даже пугающим. Лишь Геирисандра могла даровать источник настоящей магии, но она почему-то молчала больше двухсот лет — с тех самых пор, как выбрала Марселин.
Почему богиня дала знать о себе сейчас и почему выбрала именно Эйса?
— Вы меня даже не слушаете!
Гилберт встрепенулся и уставился на Сонал — она подошла едва не вплотную и, кажется, действительно озвучивала свои претензии, которые он прослушал, погрузившись в свои мысли. С его стороны это было непростительным, но Гилберт до того устал, что вместо извинений улыбнулся, стараясь копировать немного издевательскую улыбку принца Джулиана, и ответил:
— Вы учли, что я не намерен бегать за вами, как собачка?
Сонал возмущённо топнула ногой.
— И вы ещё называете себя королём! — процедила она, расправив плечи и выпрямив спину, будто того, что она стоит, было недостаточно, чтобы возвышаться над до сих пор сидящем на своём месте Гилбертом.
— А вы со мной не согласитесь? Рокси, — обратился он к искательнице, мгновенно поджавшей губы и испуганно уставившейся на него, — разве я не король?
— Король, — едва не пропищала Рокси.
— Вот, Рокси со мной согласна. Почему же вы упрямитесь, Ваше Высочество? Вы же знаете, что я могу вам помочь, но лишь в том случае, если вы пойдёте мне навстречу.
Будто Гилберт действительно хотел решать её проблемы и во всём ей угождать. Но, к сожалению, за эти несколько минут количество людей в коалиции, способных противостоять демонам и участвовать в поисках не только сальваторов, но и убийц короля Джевела, господина Илира и Ровены, не прибавилось. Даже несмотря на то, что Орден всё чаще привлекал совсем юных искателей, — хотя Джонатан, разумеется, пытался оградить их от опасностей, с которыми им не справится, — людей было слишком мало.
Лэндтирсцы затерялись среди людей, но Гилберт знал, как их найти. Почти все маги это знали, но никому из них ещё не удалось убедить лэндтирсцев присоединиться к ним. Грубая сила и подчинение в этом случае загубили бы всех их старания на корню: коалиция была сурова, но не настолько, как кэргорская армия в период её расцвета.