Стенька не накосячил. Рослую фигуру в плаще и цилиндре он заметил одновременно со мной. Фигура возникла из ниоткуда метрах в пяти от Стеньки и уверенно направилась к нему.
— Рассказывай, — услышал я низкий голос.
Глава 4
Голос доносился из переговорного амулета. Стеньке было велено, как только появится Министр, положить палец на бронзовый кругляшок и держать его до конца беседы. Чтобы Министр ничего не заметил, кисть Стеньки я обмотал тряпками — будто поранился. Без амулета на таком расстоянии ничего бы не услышал, а подбираться ближе не рискнул. Министр — явно не дурак, недооценивать противника не стоит.
— Пристроился в мастерскую. Работаю, — принялся докладывать Стенька. — Станков много, рабочих тоже немало. Господин Ползунов собирались ещё один цех открыть, но пока не открывают.
— Почему?
— Не ладится у них что-то.
— Не ладится? Что именно?
— Вроде, говорят, ждут, что какая-то хитрая штуковина заработать должна. Господин Ползунов с ней и так, и этак, а она никак.
— То есть, информация, как водится, преувеличена, — пробормотал Министр. — А может, там и вовсе ничего нет, одно краснобайство. Деньги-то уже получены!
Ай, молодец, красавчик! Давай, суди людей по себе, мне только того и надо. Заглотил дезу — не поперхнулся.
— И что же Ползунов? — продолжил допрос Министр.
— Да ничего. Злые ходят, с помощниками ругаются.
— С помощниками? — Министр насторожился. — Кто у него помощники?
— Один дрищеватый, с усиками, лет сорока. Второй — парень молодой, по виду дворянин.
— Болван! Я спросил про имена и фамилии!
— Того не ведаю.
— «Не ведаю»? А как же вы к ним обращаетесь?
— А чего нам к ним обращаться? Это они обращаются, ежели надо. А наше дело маленькое — «слушаюсь, господин инженер».
— Узнай имена и доложи!
— То есть, это что же… — Стенька якобы растерялся. — Мне и дальше в мастерской торчать?
— Предпочитаешь висеть у палача на дыбе?
— Нет-нет! Извиняйте. Бес попутал.
— То-то. Через неделю — на этом же месте!
— Слушаюсь. А ежели мне что срочное передать потребуется?
— Например?
— Ну ежели вдруг узнаю, что это мы такое в мастерской собираем? Или что у Ползунова получилось всё? Где мне вас найти, чтобы рассказать?
Министр шагнул к Стеньке, взял за грудки. Прошипел:
— Выследить меня хочешь?
— Никак нет! Просто так спросил, на всякий случай!
— Что делают в мастерской, я знаю и без тебя. А если у Ползунова что-то там получится, то сначала это что-то будет существовать в единственном экземпляре. Спешки нет. Делай то, что я приказал. Следи за обстановкой, разузнай, что за помощники, как их зовут. Молодой дворянин, вынужденный пойти на службу — это хороший материал. Наверняка из обедневшего рода, а то и вовсе незаконный сын. Если сыграть на жадности и честолюбии, из такого можно слепить что угодно.
— Слушаюсь!
Министр кивнул и испарился. Просто исчез.
Я на всякий случай выждал. Чёрт его знает, вдруг вернётся. Но — нет. Это хорошо. Значит, Стеньке поверил безоговорочно.
Подойдя к месту беседы, я на всякий случай запалил светляков и осмотрелся, но Знак ожидаемо не обнаружил. Министр ушёл амулетом.
То есть, он таки не охотник. Без Знака, по амулету, перемещение не отследить. Грустно, ну да ладно. Попадётся, никуда не денется. Дезу, впаренную Стенькой, проглотил — не поперхнулся. Ушёл с уверенностью, что у Ползунова ничего не получается. А значит, на какое-то время о безопасности моего друга и его мастерской можно не беспокоиться. И ещё удобно, что эта тварь привыкла судить по себе. Обедневший дворянин — хороший материал ему, ишь!
Андрей Дорофеев — это тебе не Стенька Рябой. Парень толковый, грамотный, с некоторых пор от души ненавидящий тварей и всецело преданный мне. Если Министр выйдет на Андрея и якобы завербует, то перспективы откроются изумительные. Даже следить не придётся, сам всю контору спалит… В общем, я считаю, встреча прошла исключительно продуктивно.
Стенька от светляков поначалу шарахнулся, но потом попривык. Пока я осматривал место встречи, с интересом их разглядывал.
— Амулет гони, — я протянул руку.