Итак, что же получается. Защищает кофе почву от размыва или ускоряет ее размывание? Кто же прав — О. Шевалье или Энгельс? Правы оба.
Кофе защищает почву, когда живет в союзе с другими обитателями леса. Когда он в природной системе. Система сама себя регулирует, иначе лесов давно бы не стало на Земле. Ф. Энгельс говорит о кофе на плантациях. Система саморегулирования сломана. Да, собственно говоря, ее там и не было. И кофе перестал выполнять свою роль. Когда-нибудь люди сообразят создать на кофейной плантации надежную систему саморегулирования, как в тропическом лесу, чтобы ни один грамм почвы не смыло ливнем. Если же не сделают, то может внезапно случиться трагедия, которая была на Цейлоне в прошлом веке.
В те годы все приносилось в жертву кофейному дереву. Там, где некогда в лесах бродили стада диких слонов и мелькали полосатые шкуры тигров, выстроились в монотонные ряды миллионы совершенно одинаковых деревцев кофе. Плантаторы несказанно богатели. Но вдруг на плантации обрушились двадцать вредителей во главе с грибком хемилейей. Когда наш ботаник, профессор А. Краснов в 1892 году приехал на Цейлон, он с трудом мог разыскать несколько заброшенных, истощенных болезнями кофейных кустов.
Кроме культурных, есть на Земле еще сорок видов дикого кофе. Большая часть — африканские. Есть и азиатские. Есть мадагаскарские. Не все пользуются заступничеством человека. В особенности кофе Бертранди с Мадагаскара. Этот вид тесно связан с лемурами-полуобезьянами. Лемуры разносят по острову его семена, и благодаря их работе в лесах никогда не было недостатка в этом деревце.
Но вот леса на острове поредели. Они почти не восстанавливаются, потому что в них нет таких древесных пород, как наши осина и береза. В наших лесах вырубают сосну, приходит осина, вырубают ель — береза. А под их защитой снова появляются хвойные. На Мадагаскаре такой защиты нет. Леса уходят. С ними уходят лемуры. Что будет с кофе Бертранди? Он ведь необычен. В семенах нет кофеина, а это так важно тем, кто любит ароматный напиток, но кому вреден кофеин.
Мирмекодии и хиднофитумы
Те и другие — эпифиты, собратья кофе по семейству мареновых. Живут на деревьях в тропических лесах. По внешнему облику никак не скажешь, что они и кофе — родственники. Кофе хоть маленькое, но деревце. Мирмекодии трудно даже с чем-то сравнить. Первое, что бросается в глаза, — огромный деревянистый клубень размером с футбольный мяч. Это не настоящий клубень, а разросшееся основание стебля. Сами стебельки невысокие. Листья на стебле простые, толстые, кожистые. В их пазухах мелкие белые цветки. Мясистые красные плодики.
Внутри клубня пустоты: путаница ходов и галерей. Их занимают муравьи. Как и у дисхидий из семейства ваточниковых, они здесь — случайные поселенцы. Не будет мирмекодий, найдут другие убежища. А если есть крыша над головой, почему не поселиться? Сделали проверку. Убрали муравьев. Пустоты в клубнях образовались и без шестиногих сожителей.
Однако осталось неясным, зачем же все-таки пустоты? И опыт с удалением муравьев еще ничего не доказывает. Процесс эволюции длителен. А опыт— лишь краткий миг.
Во всяком случае, муравьи оказывают немало услуг мирмекодиям. У хиднофитумов они входят в сложную систему самообороны. Первая линия обороны — высота. Хиднофитумы селятся в такой выси, что не всякое животное до них доберется. Вторая линия обороны — муравьи. Спасают от листогрызов. Третья линия — шипы. Ими покрыт весь эпифит: и стволик, и утолщенный низ.
Муравьи используются и как разносчики семян. От одного дерева к другому тащат красные плодики. Птицы бы тоже таскали, да уж очень неудобно они расположены, в углублениях, так что сразу клювом и не подцепишь. Да так просто и не приземлишься, муравьи закусают.
Насколько неравнодушны эти существа к красным плодикам хиднофитумов, поведал нам Г. Ридли. Работая в Сингапуре, он положил несколько плодиков на фарфоровое блюдо, закрыл стеклянной тарелкой и поставил на веранду, намереваясь понаблюдать, как они будут прорастать. На следующее утро обнаружил множество черных муравьев (не тех мелких, что водятся в сингапурских домах, а гораздо более крупных). Видимо, они пришли из леса. Пришельцы наводнили дом и яростно осаждали блюдо, пытаясь добыть красные плодики и унести обратно в лес.
Мирмекодия подкармливает муравьев нектаром. Сама пользуется остатками муравьиной пищи и их трупами как удобрением.
Интересно, что и мирмекодии и хиднофитумы — жители островов. Новая Гвинея, Фиджи, Соломоновы острова, Ява, Суматра, Калимантан — вот неполный перечень адресов. На материке встречаются немногие виды, и только в Малайе.