Подведем некоторый итог. И в западном полушарии и у нас, в восточном, древовидные можжевельники имеют многочисленную свиту, которая тайно разносит семена. Несут не куда попало, а в места строго определенные. В яблоневые сады. В рощи белой акации. В другие не несут. Не использовать ли нам эту даровую рабочую силу? Жаль только, что о жизни зверья мы знаем еще очень мало.
Известно около 70 видов можжевельников. Почти все — в умеренной зоне северного полушария. Немногие — в тропических горах Центральной Америки, Вест-Индии или Восточной Африки. У нас в стране — 20 видов. Из древовидных в Средней Азии самые крупные: урюк-арча (с урюком-абрикосом ничего общего!) — можжевельник туркестанский, кара-арча — можжевельники туркменский и зеравшанский и саур-арча — можжевельник полушаровидный. Достигают в высоту 10 метров, иной раз и 20. Живут долго, лет до 700. На Кавказе и на Южном берегу Крыма растет самый крупный можжевельник — вонючий. Пониже можжевельник высокий.
Альвары под контролем овец
Пытаясь развести арчу в горах Средней Азии, лесоводы еще в прошлом веке терпели неудачу за неудачей. Пробовали развести ее в природе (забывая о зверье!), но и тут была масса неясностей. Почему не возобновляется под собственным пологом? Почему возле озера Сары-Чилек растет только на южных склонах, а в других горах и на северных? Почему иной раз на хороших почвах стелется как стланик, а на тощих, плохих выправляется в стройное и высокое деревце?
Особенно удивляла арча туркестанская. Некоторые ботаники ее вообще за дерево не считали. В Заилийском Алатау ее ползучие кусты создавали непроходимые чащи. Лет им было 100–150, а над землей поднимались едва на полтора-два метра. И здесь же, рядом, ель тянь-шаньская устремлялась ввысь на 30 метров! Зато в Киргизском Алатау в таких же с виду горах туркестанская арча выправлялась и росла стройным деревом в 15 метров высотой. Иной раз сталкивались с ситуацией еще более непонятной. На глубоких черноземовидных почвах арча лепилась в виде подушек, а по соседству, на голой скале, превращалась в обычное дерево, хотя по логике вещей должно быть как раз наоборот.
Ключ к разгадке нашел известный геолог Д. Мушкетов. Он обратил внимание на кислотность почвы. Там, где почвы кислые, хорошо растет тянь-шаньская ель, но плохо арча. А на щелочных, известковых грунтах, пусть даже там и почвы-то почти нет, одна щебенка, арча благоденствует. Если грунт был щелочной, но обильные осадки вымыли щелочь, что бывает на северных склонах, арча уступает позиции тянь-шаньской ели.
И вообще, известь играет в жизни можжевельников исключительную роль. В том, что это действительно так, можно убедиться и не лазая по горам Средней Азии. Можно сесть на автобус и проехать по дорогам северной Эстонии. Промелькнут по сторонам густые сосняки с рыжиками и волнушками, пшеничные и ржаные нивы, развалы валунов, которые оставил последний ледник. Картины, знакомые и по иным местностям. И вдруг перед глазами предстанет зрелище невиданное и вначале непонятное. Автобус помчится по полянам, где выстроились в парадном строю тысячи кустов можжевельника, по форме похожие на невысокие, заросшие мхом столбики. То в рост человека, то повыше, то пониже. Кроме можжевельника, почти нет других древесных растений. Только скудная травка, аккуратно подстриженная четвероногими друзьями человека. Царство можжевельников. В Эстонии оно имеет специальное название — альвар.
Возникают альвары затейливым путем, но обязательно из леса. И не из простого, а из альварного. Альварный же лес — это лес на известковом грунте. Он может быть разным: с дубом, и с сосною, и с елью или только с одной сосной. Но известь в почве присутствует обязательно, потому что именно тогда в альварном лесу будет расти знакомый всем кустарник — можжевельник обыкновенный.
Альварный лес постепенно вырубают, можжевельник остается. На вырубках пасут овец: десятками лет, столетиями. Пасут и лошадей. Животные объедают все деревья, кроме можжевельника. Он остается один на вырубке, которая со временем превращается в альвар. Кусты можжевельника скот тоже немножко подстригает, поэтому они высокими и не вырастают.
Так сотни лет в Прибалтике сохранялись и поддерживались альвары. Они стали национальной эмблемой этих мест. Без забавных можжевельников ландшафт уже не тот. Однако когда стали меньше пасти овец, лес стал теснить альвары. Над можжевеловым царством нависла угроза гибели. Профессор ботаники из Тарту Л. Лаасимер подсчитала, что лет через 70 леса поглотят альвары. Исчезнет неповторимый ландшафт, который придает этим местам особую прелесть, свой национальный колорит.