— П… прости? — только и вырвалось из меня.
— Да, всё завертелось, и я забыл. Сейчас, подожди, вот прямо сейчас…
— Стой. Ни слова. Это важно, — одёрнул его я. Наблюдать за тем, как расширяются глазёнки Жени от моего сочинения — не хотелось. Я вам тут не Ньял. Да и Светлана под боком. Они теперь всегда вдвоём были. Даже сейчас заклинательница сидела рядом с возлюбленным и держала его за руку. Так трогательно, аж блевать хочется.
— Один, — напомнил я.
— Начинаю ревновать, Егорчик, — промурлыкала Света.
— Это разумно, дорогуша, — подмигнул ей я. — Мы живём в современном обществе. Теперь, если мальчик ночует у друга — это не должно успокаивать девочку. Наоборот! Тем досаднее будет измена. Я знаю, я проходил. Две женщины после встречи со мною — переметнулись на остров Лесбоса.
Заклинательница хихикнула:
— Ты был настолько плох или настолько хорош?
— Я не уверен, что хочу это знать, Светланище. Мне и так с головой проблем хватает. Сейчас речь не об этом. Отверни своё прелестное личико и позволь увести твоего парня на тёмную сторону гомосексуальных отношений.
— Эй, дядь, я…
— Вас вообще никто не спрашивает. Ваше отсутствие тяги к тому же полу, Евгений — это не природное качество, а недоработка массмедиа. Дайте мне время — и… Пожалуй уже чересчур гомогейски выходит, я сворачиваюсь.
— Ты чиканутый, так что можешь быть и пидором, чё, — сказал Олег.
— Господи, знал бы ты как мне теперь полегчало, — я смахнул воображаемый пот со лба. — Спасибо.
— Пожалуйста.
Я подошёл к окну, глянул на потемневшее небо и первые звёзды. Неторопливость Жени была лишь одним из факторов, не дающим мне покоя. Головастик, должно быть, уже добрался до острова Унии. Надеюсь, он внял моему совету и сначала отправился к Алине. В одиночку если… Знаем мы, что случается с одиночками. Они потом возвращаются, порабощённые Выводком и в наряде из мха.
Ну и главное, должно быть, переживание: Кренделёк так и не вернулся.
Я сжевал все губы, нервничая. Прикидывал различные варианты. Допустим час туда. Проверить и занести на карту почти двадцать точек. Пусть десять минут на каждую, с перекурами. Шесть точек в час. Четыре пусть будет. Плюс обратно. Итого — шесть часов!
Прошло же не меньше десяти. Его засекли и фармят на кладбоне? Он заглянул к северянам и теперь служит Выводку? Вляпался в какие–то приключения и теперь одиноко прёт к нам через весь материк, потом что портал закрылся, обрушился, пропал, закрылся до утра или у него квест, типа моего, нарисовался?
Фак, да ну в жопу эти гадания.
— Ладно, братцы кролики. Пойду я спать, — обернулся я к товарищам.
— Ждать Юру не будете? — удивился Стас.
— Буду. У себя в кроватке. Фак, снова гомогейское. Сорямба, братие. Что–то в воздухе нынче пидорское летает.
— Не скрывай себя, расслабься, епт, — хохотнул Олег.
— Я реально полночи не спал, Стасян, — проигнорировал я Снежка, — голова не варит. Вряд ли от моего бодрствования Юра раньше вернётся…
— Что если случилась беда Егор? — бард и не думал идти на попятную.
— Будем решать утром. Не вернётся — значит… Ну… Сделаем вид что никакого Юры не было. Это ж Юры, у нас второй есть.
— Егор!
— Ну Стас, серьёзно, что мы сейчас сделаем? А утром, если не явится, пойдём к порталу и даже если сдадим точку Роттенштайну — проведём разведку жалким боем. Не бросим же мы его. Наверняка не просто так он задерживается. Наверняка делает что–то полезное. Не дрейфь.
Я вышел из комнаты с бодрой улыбкой. Но едва хлопнула дверь — гримаса сползла. Куда пропал чёртов разбойник?!
Однако оказавшись в кровати, и положив голову на подушку я как–то перестал переживать. Голову почти сразу заволокло туманом — сознание плюнуло на все возможные проблемы и решило дать мозгу отдохнуть. Практически моментально. Спал, как убитый. Лишь под утро меня что–то разбудило, какое–то движение, должно быть мимо пролетал очередной охотник.
Но я перевернулся на другой бок и сладко уснул. Без снов. Даже выспался.
Утро встретило солнечными лучами, бьющими из окна. Раскрасило стены. Я потянулся. Встал. Опёрся о подоконник, глядя на поля вдали и подставляя солнцу лицо. Красотища. Такого в реальности не увидишь. А если даже найдёшь похожее — то сильно потратишься.
— Ну… Новый день, новые страдания, Егорка, — сказал я себе под нос. Развернулся, глядя на дверь. Чёрт. Как же не хочется выходить. Женя, небось, уже ждёт. И Юра грёбанный…
— Блядская скотина… — признался я сам себе.
— Мне уже неловко пипец как, — сказала пустота. Я аж подпрыгнул, ударившись спиной об оконный проём.
В комнате проявился Кренделёк.
— А чё, только ты с юмором, думаешь? — не слишком уверенно сказал разбойник.
— Ты это. Скорую мне вызови, обезьяна, — пробухтел я. — И себе, кстати. Я тебя ща убивать буду.
— Извини, — развёл руками Юра. — Не мог удержаться. Разыграть шута — это вызов.
— У тебя в родне вуайеристы уже были или ты первый?!
— Не кипятись, — Кренделёк протянул мне свитки. — Всё в ажуре.
— Где ты был, образина?! Там Стас небось до сих пор у дверей тебя ждёт.
— Ждёт, — кивнул Юра. — Я с трудом проскочил.
— Нахера?!
— Не знаю. Захотелось. Ты смотри чего там, — указал он на свитки. — Я до входа в Твердыню дошёл, прикинь? — разбойника распирала гордость.
Свитки он извёл все. Схематичные контуры материков, точки на них. План лагеря с порталами, план внешнего лагеря. План укреплений с точками ходов. Лестницы, бойницы. Какая–то буква Х повсюду.
— Это чё? — спросил я у Кренделька.
— Артиллерия. Требушеты там, и прочая средневековая херотень. Не знаю, как называется. Дура с большими копьями это чё?
— Баллиста… — машинально сказал я. Бумага шуршала в руках, рот сам собой раскрылся. Вот это сокровище!
— На ежегодном совещании обязательно отмечу что годовые цели ты перевыполнил и запрошу тебе премию, — просипел я. — Молодец!
— А то!
— Что там с Выводком? — выход из портала был на северном краю острова. Но самое главное — он был. Поблизости отмечен только наш. Ещё один дальше на восток. Роттенштайн охватил порталами почти весь материк.
— Вот тут не очень хорошо, кстати, — сказал Кренделёк. Плюхнулся на кровать. — Лезет он из портала. Там всё перед ним в ошмётках мха. То ли в лагере их сжигают, то ли сам мрёт. Я в портал выскочил — насилу выбрался. Полхп потерял пока отметку ставил.
— У тебя вообще нет никакого уважения к личному пространству, да? — демонстративно воззрился я на него. — Это моя кроватка.
— Ты же выспался. Так сладко дрых. Чего ворчишь?
Меня аж передёрнуло. Этот хмырь пришёл утром, точно. Именно потому я и проснулся.
— Ты сколько тут сидишь, больное ты создание?
— Да ладно тебе. Посидел чуток, задремал сам. Всю ночь на ногах. Ты ж не думаешь, что я тут на тебя пялился?
— Думаю!
— Ты не Света.
— За нею ты тоже следил?
— Ой, иди ты нахер, Егор, а? — всплеснул руками разбойник. — Чего прицепился.
— Да просто шуточки у тебя стрёмные.
— Ты свои–то слышал?
— Один–один. Признаю.
Я сложил свитки в инвентарь.
— Если серьёзно — ты крут, Юрчамба. Реально крут. А теперь пошли Стаса успокоим. Ты жесток, надо сказать. Он ведь извёлся весь.
— Уверен — Стас простит.
Мы вышли из комнаты. Под ногами зашуршали ступени. У комнаты Светы и Жени я чуть притормозил. Передёрнулся. Ох, как не хочется мне разговаривать с Евгением после таких новостей. Скорее бы уже развязаться.
В общей комнате сидел Стас. Варёного вида. Увидев Юру, он радостно вскочил:
— Живой! Аж камень с сердца свалился! Почему так долго?
— Дотошный парень, — сказал я. — Добыл больше чем требовалось. Инженер, наверное. Целую схему укреплений составил. Сейчас накроем стол, расставим красивые фишки и будем двигать армии по карте, как взрослые дядьки. Где все?
— Спят? — предположил Стас. — И я бы, право, прилёг. Теперь можно.
— Можно. Сегодня, думаю, надо выходной устроить. Олежу только придушим, чтобы он нас в Гелбгартен не тащил, и всё. Тебе б поспать, Юре тоже не помешало бы.