— Просто мне надо посоветоваться с ним о делах, — промямлил Брент, отводя глаза в сторону. — Тебе же неинтересны наши разговоры о ремонте машины. Подумаешь, за пивом сходить не можешь!
Точный смысл этих слов «сходить за пивом» ей стал ясен, когда она услышала, что внизу Скотт заводит машину.
— Ах вот как! — взорвалась она. — Это я должна была бежать в магазин!
Брент и не подумал извиниться.
— Мне алкоголь противопоказан, поэтому я не держу ничего в квартире. — И, натянуто улыбаясь, спросил: — Ты надолго на сей раз?
— На два дня.
С момента аварии Дон прилетала из Нью-Йорка раз в неделю, иногда буквально на несколько часов. И это уже начало на ней сказываться. Нервы… «Да какие там нервы, — подумала она, вздохнув, — от них ничего не осталось!»
Внезапно Брент потянулся к ней, дотронулся до руки:
— Бедная моя девочка, тебе тоже досталось! — Он привлек ее к себе.
Дон встала у кресла на колени, положила голову на его ногу и зажмурилась, чтобы не заплакать. Каждый раз, поправляясь после очередной аварии, Брент становился сентиментальным, начинал нести всякую ахинею. Вот и сейчас какой-то поток бреда…
— Дон!
Она очнулась. Поморгала, встряхнула головой:
— Я уже, наверное, на пределе! — Она прикрыла рот рукой, не в силах подавить зевок. — Прости!
Он обиделся:
— Я замечал, что способен усыпить своими разговорами, но чтобы моя жена…
Что она могла ему сказать? Дон улыбнулась, снова положила голову на загипсованную ногу.
— Хорошо, что это скоро снимут…
— Еще бы! Жарко и неудобно. Да и весит не меньше тонны.
Оба засмеялись, но это был не прежний беззаботный смех, который когда-то скрашивал их совместную жизнь. Брент погладил жену по волосам. Дон сразу напряглась. Он прибегал к ласкам в одном случае: когда ему что-то от нее было нужно. Знал, как к ней подступиться. Что же на этот раз? Дон думала, что ее уже ничем не удивишь, но все же невольно ахнула, услышав, что он просит «одолжить» ему на новую машину пятьдесят тысяч долларов.
— Над этой старой висит какое-то проклятие, — тянул он заунывным голосом, действуя ей на нервы. — Мне бы понять это с самого начала, когда она первый раз сломалась…
Дон решительно подняла голову:
— Мне с тобой надо поговорить.
Вздохнув, Брент откинул голову на спинку кресла. Ему был знаком этот тон, этот взгляд. Денег не даст.
— Ну давай, говори!
Дон встала, прошлась по балкону. Ну как убедить его, что проклятие лежит не на машине, а на том занятии, которому он позволил полностью себя поглотить!
— Я думаю, тебе надо поискать другое дело. — Чтобы успокоиться, она крепко сжала руками перила. Руганью ничего не добьешься, надо как-то по другому. — Брат предлагал тебе работу в своей…
— Работать с этим самодовольным ослом? Да ни за что!
— Ты всегда говорил, что если бы не стал гонщиком, то занимался бы разработкой новых конструкций машины. Чем плохое занятие?
На этот раз он даже не ответил, только бросил на нее испепеляющий взгляд. Дон сделала медленный вдох, затем такой же выдох и в результате сумела расслабиться, даже улыбнуться.
— Так найди что-нибудь, Брент! Ты уже столько раз был на грани, нельзя же бесконечно испытывать судьбу. — Его молчание становилось невыносимым — лучше бы уж он заорал. — Ну? — потребовала она ответа.
— Гонки — это моя жизнь, Дон. Ты не имеешь права требовать от меня, чтобы я их бросил.
— Еще как имею!
— С какой это стати?
— Потому что я люблю тебя и не хочу твоей гибели, черт побери!
Она отвернулась, не желая, чтобы он видел ее слезы.
— Я не погибну.
— Какие гарантии?
Брент резко отвернулся и уставился на толпу, мельтешащую внизу на улице.
— Дон, судьбу не переиграешь. Но одно я знаю наверняка.
— Что?
— Что я скорее предпочту погибнуть, чем бросить гонки. — В его глазах появился странный блеск. Нет, он, конечно, не хотел расставаться с жизнью, но торчать в каком-нибудь офисе и медленно подыхать там со скуки — да ни за что на свете!
У нее задрожал подбородок, теперь она уже не скрывала слез.
— Я здесь не останусь смотреть, как ты сам себя убиваешь!
— А кто тебя об этом просит? — Брент развернулся на своей коляске и выехал с балкона.
Ужин удался. Брент вел себя безупречно, даже не покрикивал на Кендалл. Правда, Дон немного раздражало, что сиделка вела себя как хозяйка. Она не позволила Дон даже зайти на кухню под предлогом, что та, мол, устала после длинного перелета. Сама все приготовила и сервировала.