В широком дверном тамбуре подхорунжий в синей фуражке загородил мне выход руками.
— Давайте сделаем так, — чуть ли не ласково обнял он меня. — Сейчас мы вернемся в предбанник, где буйные посетители. Вы там начнете кричать, топать ногами и на меня с кулаками кидаться, добиваясь справедливости. Остальные озвереют и тоже набросятся на меня. Я вызову скорую помощь для самых буйных. Вас же доставим в психушку с комфортом отдельно, там вас подлечат и выправят вам пенсию по инвалидности. Теперь вы будете как все.
— Не получится. Врачи сразу заподозрят во мне симулянта. Я совершенно нормальный.
— С нашими рекомендациями они нужный диагноз поставят с закрытыми глазами. И вы одним махом избавитесь от всех трудностей… Кстати, заберите вот это вот ваше холодное оружие.
Он протянул мне полуметровую вязальную спицу из углепластика, прочного как сталь.
— В первый раз вижу эту штуковину!
— Так все говорят. Я у вас ее незаметненько вытащил, когда вводил в тамбур перед кабинетом. Можете вставить ее назад в шов брюк. Ловко придумано — она совсем не мешает при ходьбе и ничуть не заметна при обыске. А ведь ткнул человека — и готов трупик!
Как он воткнул мне сзади шприц со снотворным, я даже не заметил.
3
Поскучневшие участники совещания просматривали на потолке последний ролик.
…психиатр нервно дернул правым плечом и почесал себя за левой коленкой:
— Опять что-то не так? — сказал доктор седому джентльмену в безукоризненном строгом костюме. — Вы его к нам уже третий раз привозите с этой спицей в брюках.
— Доктор, мы готовим революционера-смертника для инсценировки покушения на заместителя главы администрации президента.
— Не хочу ничего слышать! Вы осмеливаетесь втянуть меня в какую-то грязную игру! Да я сейчас позвоню куда следует.
— Я и есть тот самый «куда следует». Игры никакой нет, просто будничная профилактическая работа. Это не советская карательная психиатрия, а демократическая профилактика социальной стабильности. Вас не втягивают, а приказывают принять участие в секретной спецоперации, истинные цели которой останутся для вас неизвестны. У вас специальное звание — майор КНГБ? А у меня — полковник из службы безопасности президента. Вы еще дадите нам кучу подписок о неразглашении. Но это все текучка, а главное — у нас проблемы.
— С психикой президента?
— С психикой обрабатываемого субъекта, то есть криптоагента № 1. Что-то пошло не так.
— И в чем трудности?
— Вместо того, чтобы возненавидеть нашу политическую систему и всю свою ненависть обрушить на конкретную личность в высшем руководстве, он пришел к довольно странной мысли, что народонаселение страны — душевнобольные. А это уже повод для пожизненной инвалидизации субъекта. Нужно повторить всю цепочку переподготовки, в какую бы копеечку это нам ни влетело.
— Зачем?
— Он должен наконец попытаться вонзить пластиковую спицу в сердце замглавы администрации. После неудавшегося покушения мы возбудим в народе массовые протесты против оставшихся психически нормальных людей. Негодующие массы потребуют поставить их вне закона. Так мы окончательно закроем все пути для выхода на самый верх политического Олимпа творчески одаренных, но душевно здоровых личностей. Человечество на тысячелетия вперед обретет мир и стабильное процветание. Больше никаких революций, даже научно-технических. Изолировать будем не больных, а трезво мыслящих. И тогда наступит тысячелетняя гармония в социуме.
4
Меня выпустили из психушки с непробиваемой справкой «альтернативно одаренного». Теперь я могу работать спокойно — за такими не следят ищейки КНГБ.
Они уже построили по всей стране лазаретные бараки с решетками на окнах. Вышколен штат санитаров.
Наша запрещенная партия решила иначе. Пока они будут в четвертый раз зомбировать меня для фиктивного покушения, революционеры-боевики успеют совершить переворот и захватить контроль над армией, благо в офицерском корпусе все сплошь альтернативно одаренные — идеальные исполнители чужих приказов. После установления временной диктатуры мы проведем психиатрическую санацию населения. В лагеря-психушки попадут маньяки, педофилы, коррупционеры и прочие извращенцы.
Разумеется, Революция Здравого Смысла встретит звериную ненависть всего свихнувшегося мира. Но мы выстоим после контрреволюционной интервенции, запрем всех психов под замок да еще вылечим всех «пограничников», чтобы больше никогда великий народ не охватывала эпидемия безумия.