Асбер не помнил своего пребывания в Нижнем мире. Тот год, что он находился в состоянии перевоплощения из человека в данара, слился в невнятную череду образов и картинок. "Мало приятного" - так он описал воспоминания о Нижнем мире, когда я в очередной раз пристала с вопросом.
Как-то меня приносили в жертву. По-настоящему, а не в учебных целях. Я помнила короткий обрывок из того периода. Моя душа двигалась по узенькой, проселочной дороге, припорошенной снегом и окруженной стеной застрявших в насте деревьев. Маленький кусочек мира был отгорожен от остальных территорий демонов, чтобы остальные не смогли покусится на законную добычу. Он состоял из восприятия реальности того существа, которому я полагалась в жертву. Как по-настоящему выглядит Нижний мир - я не знала.
Раньше живым существам в нем было не место. Из-за барьера, оно не являлось настоящим, материальным миром. А сейчас, вполне могло стать таковым. Комната Инквизитора - лучшее тому подтверждение.
- Тебе нужна помощь? - полюбопытствовала Араника.
Ее выбор пал на платье из узорного шелка. Теплый мятный оттенок, на удивление хорошо подходил ярко-солнечной, вечно улыбающейся девушке. Белые кружевные вставки шли по бокам корсета, переходя к верху в ажурный воротник. К коротким рукавам прилагались длинные перчатки, а неглубокий вырез дополняла узкая полоска золота.
Адептка щеголяла в нижней юбке и собиралась сначала соорудить прическу и лишь следующим пунктом добавить макияж и натянуть платье. С каждым из пунктов ей обещала подсобить Ал-Сона.
- Мне уже пообещали помощь, - я с интересом разглядывала ее наряд, полагая, что для себя, пожалуй, выбрала слишком темный цвет. Этикет не ограничивал в выборе нарядов, но и здравым смыслом пользоваться не запрещал.
- Как скажешь, - пожала плечами адептка, собирая с тумбочки шпильки и прочую мелочь, так важную для создания приличного каскада из локонов.
Девушка покинула комнату, оставив меня один на один с предстоящими сборами. Я перебралась в будуар. На крошечном бархатном пуфике, полуголая, перед большим зеркалом, я казалась себе слишком маленькой и неуклюжей. Несмотря на то, что каждый божий день, я скручивала волосы в косу, они оставались пышными и непослушными, топорщась в стороны при любом удобном случае. Когда всю сознательную жизнь имеешь короткие гладкие волосы, встречаясь с нуждой уложить кудрявое непотребство, невольно впадаешь в ужас. Их невозможно привести в порядок!
В дверь легонько постучали и в комнату плавно скользнула фигурка Ле-Рин. Моя самооценка жалобно застонала, пробуждая только что уснувшие сомнения. Я не смогу держаться так же хорошо, как она. Нет такой одежды, чтобы хотя бы близко подползти к уровню адептки Воды. Она еще не закончила собственный туалет, оставив украшения и перчатки до выхода в свет, но от нее уже глаз не оторвать! Блестяще-небесный наряд, струился по хрупкому, но смертельно опасному телу. Глядя на девушку, первым делом выстраивался образ водопада из льда и хрусталя.
Прочь сомнения! - подбодрила себя я. - Неважно, что на тебе, важно, как себя подаешь. Ты это умеешь. Столько лет практики из лжи и недомолвок. Ну не блистала ты раньше на балах, научишься в процессе. Магия Света - игра на публику. А ты ее адепт, хоть и глубоко законспирированный.
- За два часа с ними не справишься, - засомневалась девушка, вставая позади меня. Я посмотрела на нее через отражение в зеркале. Она заметила мой взгляд и позволила показаться слабой улыбке. - Нам предстоит долгая работа.
- Это хорошо. У меня скопилось много вопросов.
Один танец с Инквизитором меня не убьет, - уговаривала я себя, ступая в главный коридор.
Первый курс открывал бал. Адепты четырех Стихий выходили под праздничные звуки оркестра и сразу же пускались в танец. Последними шли будущие выпускники, также как и мы, заранее разбитые на пары. Бал проходил в Академии. Высокопоставленные гости собрались на возвышенных площадках, размещенных по двум сторонам залы у стен. Там же находились игральные столы, диваны, фуршет.
Араника сменила блокнот на персиковый агенд, прикрепленный к пояску платья. Еще до того как в бальную залу открылись двери, девушка заполнила первую страницу. Адептку сопровождал Ирвин, прячущий за каменной маской безразличия, ужас перед выходом на публику. Он был не одинок в своих чаяниях. Большинство первокурсников едва сдерживали волнения: страх, предвкушение, досада, надежда, смущение. Эмоции ощущались плотной волной, перекрывавшей любую ауру.