- Не мели чепухи, - тряханул Асбер коллегу. Тот издевательски оскалился, но попыток вырваться не делал. - Они поубивали друг друга из-за нее? Из-за проблемного недоразумения с искоркой Огня? За дурака меня держишь?
- Хочешь - верь, хочешь - нет. Лиар рассчитывал на небольшую потасовку, но, видимо, они достаточно попортили друг другу нервы. Я лично не присутствовал, но если судить по результатам, кто-то зашел слишком далеко, забыв или наплевав на последствия. А может и рыжая сыграла свою роль. Кто знает, что именно Инквизитор в ней нашел. Не его же цикличность, сам же заметил.
- А Лиар? Китра нужна была только для того, чтобы продемонстрировать несостоятельность моего господина?
Парень пожал плечами.
- Он передо мной не отчитывался, - улыбка поугасла на ухоженном лице. – Он что-то говорил о потухшей магии. О Солнце.
- О солнце?
- О Солнце, - поправил коллега, делая ударение на слове. Мол, с большой буквы произносится. Не о дневном светиле идет речь. Но тогда, о чем?
- Магия Солнца? – неуверенно предположил Асбер, бросая короткий взгляд вверх. Конечно, солнц там не было. Если убрать крышу и пару этажей, на небе все равно бы сияла луна со стайкой звезд. – Какой-то бред. Как она могла работать?
- Повторяю, - начал злиться Милинот, - знаю не больше твоего. Вроде в девчонке остались следы той магии. Это все что я понял. Да какая вообще разница? Они поубивали друг друга, и правды мы не узнаем. Мир закрылся. Адептка осталась там, а мы тут. Наверное, через пару лет она станет данарийкой. А мы с тобой навсегда лишены сил.
- Да что ты несешь? Связь восстановится. Демоны что-то придумают.
- Что придумают? Геллиофрей закрыл Нижний мир. Совсем! Мы отрезаны от сил. Остались жалкие крохи, что впитались в стены, да наши старые силы в бытность людьми.
- А демоны?
- Оставшиеся на поверхности в таком же положении, что и мы. Только у них резерв по более нашего.
- Лютая бездна! А Геллиофрей-то откуда взялся? А-а-а… проклятье!
Дыхнуло силой.
Асбера спас рефлекс. Милинота – Асбер.
Сырая, голодная магия накрыла зал. Клубящийся дым, с которым не смогли справиться опытные данары, смело в одно мгновение. Воздух как будто наэлектризовался. На всех, кто не успел перейти в глубокую защиту, обрушился поток света. Младший учитель прикрыл глаза. Ребра болезненно застонали. Память подкинула забытый фрагмент. Точно такая же вспышка, но в сотни раз меньше, пронзила его грудь около полугода назад. Долгие ночи его мучили болезненные спазмы. Те же, кого свет коснулся сейчас, растворились в обжигающих лучах.
Пшик – и никого нет.
- Твою мать, - прошептал Мелинот.
Асбер обернулся.
Он помнил огненную фурию, что пеплом и пламенем отставила свое право на существование в лесном массиве. В карих глазах взрывались огни и чистая ярость Нижнего мира. Прошло время, и Нижний мир вырвался наружу. Древнее вместилище боли, злости и отчаяния покинуло границы реальности и, надев человеческую личину, шагнуло в мир Привычный
Девушка стояла на входе в главный зал.
Руки сжимали багряную от крови шкатулку. От высоких температур, кровь запеклась на кованных узорах, покрыв поверхность хрупкой оболочкой. Та осыпалась рваными частицами на напряженные пальцы пламенного создания. Асбер сразу признал артефакт со стазисным заклинанием. Не понял только, зачем дитю возмездия понадобилось вносить в первобытный хаос сердце с частичкой души Деллианны Фольмуд. Отмщение? Кара? Наказание? Она собирается возвести жертвенный алтарь на пепелище магии?
- Это не сердце, - будто прочитав его мысли, прошептал Мелинот. – То есть оно, но не человека.
Асбер шумно сглотнул. Теперь и он увидел, что в приоткрытой шкатулке трепыхался не человеческий орган изъятый заклятьем. Легко было спутать. Светящийся комок трепыхался карминовыми переливами и угольными прожилками. Иссиня черные нити обхватывали шипастый шарик, что легко мог уместиться в девичьей ладони.
- Душа в стазисе? – сам себе не поверил Асбер. Мелинот не ответил. У надоедливого знакомого не нашлось слов.
Души всегда наполнены светом: добрые, злые, плохие, хорошие – не важно. Это особая субстанция, что содержит в себе невероятную силу равную целой жизни возможностей и склада неповторимого опыта и воспоминаний. То, что держала в руках адептка, пульсировало открытыми ранами, истекая вязкой смолой. И все же это была душа. Душа, из которой девушка тянула энергию, преобразовывая грубые эманации в испепеляющие потоки света.
Китра шла по раскаленному полу босиком. Ни намека на балетные башмачки, в которых она порхала в танцевальном зале. Обрывки бордового платья свисали подпаленными кусками. Открытые участки кожи были вымазаны в крови и саже. Поясок, обмотанный вокруг талии, кое-как удерживал остатки бального наряда. Рыжие кудри, наэлектризованные обилием магических остатков в воздухе, распушились медным ореолом.