Рядом, почти в том же положении, находилось еще девять человек. Старше меня. Сильнее меня. Умнее меня. Напуганных так сильно, что в их страхе можно было утонуть. Никто из присутствующих - таких же пленников - на мое дергание внимания не обратил. Каждый был занят собственными страданиями, погрузившими их в какой-то панический ступор. Охранник же, тот, что стоял у повозки, и которого я могла видеть в просвете между зазорами спадающей ткани покрытия, лишь на мгновение бросил взгляд в мою сторону. В смысле, я предполагала, что он охранник. Со своего места я видела не так много. Лишь то, что позволяли магически подпитываемые осветители, парящие снаружи повозки. На улице царила ночь.
Я прекратила попытки справиться с веревкой. Никогда не владела мастерством распутывания узлов. Ловкость рук - это что-то за гранью моих возможностей. Вместо этого я сосредоточилась на собственных ощущениях. Тело, словно чужое, продолжало сотрясаться в панической лихорадке, в противовес затуманенному разуму и вялотекущим мыслям. Приходилось с силой продираться сквозь застывшие образы воспоминаний и вычленять собственное сознание. Собирать по кусочкам. Выстраивать в целостную картину.
"Где я?" и "Кто я?" - самые бесполезные вопросы. С первым уже разобралась. А второй отдавал пресным вкусом бессмысленности. Философы гадали над правильным ответом столько, сколько существовала сама жизнь. И если они не разобрались с этим вопросом за столько тысячелетий, то и я не буду к ним лезть со своими пятью минутами. У меня были здесь и сейчас. Как бы странно это не звучало, но я должна была разобраться с тем, какие ресурсы мне доступны. То есть, выяснить, как я себя чувствую.
Самый первый вывод, который напрашивался сам собой, звучал так: я напугана. Совсем недавно кто-то или что-то так сильно меня напугал, что я едва могла пошевелиться. В замершем состоянии оказался весь мыслительный процесс. Застыть и замкнуться в себя - вот тот способ, который был выбран в качестве защиты. Действенный, да. Ничего не скажешь. Второй вывод понравился еще меньше.
Оценив свое физическое и психологическое состояние, я перешла к магической части. Все люди обладают магическим потенциалом. Он называется Светом. Мы рождаемся с ним. Живем с ним. Умираем с ним. Становимся им. Манипулируя этой энергией мы способны в определенной степени влиять на окружающий мир. Все зависит от мастерства конкретного человека, его знаний, практики и скорости обучения. Свет разделен между людьми поровну. И все меняется, когда в дело вступает магия Стихий. Здесь уже нет никакого равноправия. Везунчики, которым, ко всему прочему, удалось обратить на себя внимание Стихий, имеют возможность черпать дополнительные силы из Воды, Воздуха, Земли и Огня. Они склонны к той или иной Стихии. И чем больше эта склонность, тем большим количеством магии они способны обладать и тем легче дается заклинания этой Стихии.
Как только я об этом вспомнила, сразу потянулась к Свету. Сразу, но очень осторожно. Как будто не была уверена, что магия отзовется. Ниточка тянулась к самой душе, расползаясь кружевом по всему телу, подобно движению крови по венам. Дремавший кокон Света встрепенулся и я сразу ощутила прилив тепла. Оно пронеслось по телу мягкими волнами, ослабляя боль и смывая жесткий налет страха. Совсем чуть-чуть, буквально по поверхности, но этого оказалось достаточно, чтобы привести меня в чувства.
Плохо. Очень плохо.
Это не кошмар. Это хуже.
Обычно Свет постоянно циркулирует по телу носителя, распределенный на поддержание долгоиграющих заклинаний. У практикующих магов он находится в пассивном состоянии, ожидая момента откликнуться на волевой импульс носителя. Люди, использующие магию для чего-то большего, чем зажечь осветитель или активировать чарму, вынуждены контролировать свой запас магии и не забывать его пополнять. В противном случае, меньшее, что их ждет - это переутомление и головные боли. Восстановить резерв можно простым отдыхом, медитаций или дополнительным источником магии. Детям, что не достигли полового созревания, подобные проблемы не грозили. Их магия спала, ожидая своего момента.
Как и я.
Что?
Моя магия отозвалась странно. Она двигалась плавно, но неуверенно. Легко, но с опаской. Она несла в себе анестезирующий эффект, снимая слабую боль и утешая ту, что была слишком сильна. Подобно тому, когда человек впервые с ней сталкивается или после долгого отсутствия связи. А значит, или ею впервые пользуются в этом теле или она долго спала из-за какой-нибудь глупой магической болезни.
Я опустила голову и посмотрела на свою грудь. Освещение так себе, но выяснить, что рубеж взросления пройден, смогла. Года два или три, как магия должна была пробудиться и расправив сеть светящихся нитей, в полной мере обосноваться в теле. Выходит, давно не пользовалась магией. Например, никогда.