Дэрта, а теперь уже Марина горестно вздохнула. Страшно хотелось есть. Она открыла шкаф и пересмотрела припасы. К счастью, нашлись макароны четверть бутылки растительного масла и лук. Марина с тоской посмотрела на печку, но тут вспомнила, что на летней кухне (в которую перестроили часть сарая) есть таганок и газовый баллон. Марина покачала баллон из стороны в сторону, баллон был почти пустой. Сварив макароны и заправив их поджаренным луком она почувствовала прилив сил, и острое желание изменить свою жизнь.
- Так, - сказала она вслух, - перво-наперво поеду в Центр занятости. И если мне не предложат нормальной работы, я разнесу этот Центр по кирпичику. Марика не видела себя со стороны, не видела с какой угрожающей решительностью светятся ее глаза, возможно поэтому девица, рассматривающая ее заявление не отделалась внешне вежливой, а на деле наглой улыбкой, отфутболивающей очередного посетителя.
— Вот все предложения, которые у нас есть, - девушка положила перед Мариной заявки. – Но вы уже там были и вам ничего не подошло. Нового пока нет. Есть несколько вакансий уборщиц, например, производственных цехов на санитарном полигоне, - соловьем распевалась девушка, потом взглянула на какие-то заметки и недовольно добавила, - но вы же отказались от этой работы. – Марина вспомнила эти, так называемые «производственные цеха». Крошечный завод по переработке мусора, ей предложили вымывать полы после разлитой вонючей жижи. Марину тогда тошнило пол дня от этого запаха. Она внимательно осмотрела девушку, только сейчас заметив бейджик. Девушку звали Анна.
- А ты сама, Анечка не хочешь, поработать уборщицей на этом санитарном полигоне? - понизив голос, злобно предложила Марина, внутри которой те крошечные частички магии, что у нее были просто взрывались от негодования не находя выхода, глаза Марины засветились голубоватым светом и она с яростью, вызванной отчаянием, продолжила. - Я могу тебе это устроить. Даже можешь не работать, только подышишь и этого будет достаточно. - Они посмотрели друг другу в глаза и хоть Анна была крупнее Марины в два раза не меньше, она ни секунды не усомнилась, что Марина способна организовать ей такую «экскурсию».
- Что вы себе позволяете? – как-то совсем не убедительно попыталась возмутиться она. Марина лишь сжала губы, она сама не понимала почему, но вся ее ненависть за те обиды, что испытала Марина в своей короткой и несчастливой жизни, вылились вдруг в ненависть вот к этой конкретной, и в сущности, ни в чем ни повинной, девушке.
- Мне нужна нормальная работа, - почти по слогам сказала Марина. – У вас есть хоть что-нибудь подходящее? – И вдруг случилось чудо. Девушка оглянулась по сторонам и протянула Марине листок.
- Только это через две недели, - извиняющим тоном сказала она. – С выездом в пансионат и постоянным там проживанием.
- И что это? – Марина быстро схватила листок.
- Я не знаю. Там какая-то группа женщин на какое-то свое мероприятие сняла пансионат на две недели. Им нужен охранник и повар-посудомойка, и официантка в одном лице. За все будет доплата!
- Спасибо! – выдохнула Марина и встала уже выходить, но тут зазвонил телефон и девушка, счастливо улыбнувшись проворковала в трубу:
- Привет, любимый! – Было слышно, как мужчина в ответ назвав ее солнышком предупредил, что пообедать с ней не сможет из-за важных дел. Марина, в эту секунду испытывающая острое чувство благодарности к Ане от души порадовалась за нее, что у той такой внимательный и заботливый мужчина, и вдруг перед ее глазами встала картинка, как в эту самую минуту этот «заботливый» мужчина везет куда-то в машине другую девушку. Одна рука на руле, другой держит мобильник, одновременно прижимая палец к губам, призывая спутницу (скривившую презрительную гримаску, демонстрирующую, как ей противно слышать этот разговор), чтобы та вела себя тихо. Потом какой-то вихрь и эта девушка уже с ребенком, но ребенок виден не отчетливо. Марина поняла, что это не определенное будущее и все может измениться. Анна как раз положила трубку, и Марина, не выдержав схватила ее за руку.