— Спасибо братец, — сказал Колин, и взяв в руки тряпку принялся тереть своими маленькими ручками первую ступеньку. Уильям последовал его примеру, одновременно наблюдая за тем чем занимаются остальные члены семейства.
С мытьем лестницы мальчики провозились до самого обеда, и за это время как отметил Уильям, кто-нибудь из родителей то и дело высовывался из комнаты или кухни, чтобы понаблюдать, как у них продвигается работа.
— У вас все хорошо, — часто спрашивали они.
Уильям поднимал в воздух большой палец правой руки, как бы сигнализируя, что у них все хорошо, и встревоженная родительская голова исчезала в проеме одной из комнат.
Когда оставалось домыть всего три ступеньки. Колин вдруг застонал о том, что он устал и больше мыть не может.
— Тогда иди к маме, — сказал ему раздраженно Уильям. — Она на кухне приготовила сандвичи, и прохладный лимонный чай.
— Ура! Ура! Сандвичи! — крикнул Колин и без особой усталости скорее побежал на кухню, оставив Уильяма домывать лестницу в одиночестве.
— Уил ты идешь обедать, — позвала его мать из кухни.
— Я сейчас закончу и приду, — сказал Уильям, и немного погодя добавил. — Тут немного осталось.
Но он и не думал домывать эти несчастные три ступеньки, его мысли сейчас находились чуть выше их, за дверью чердака ему оставалось лишь дождаться когда со скрипом закроется дверь, ведущая в кухню и тогда он спокойно сможет посмотреть что же в нем такого.
Когда мать ушла, убедившись, что у него все в порядке, он бросил грязную тряпку в ведро, стянул резиновые перчатки, скинул маску и поспешил к двери чердака, которая как ему показалось, даже звала его к себе. Толкнув ее вперед, он осторожно ступил внутрь чердака на пару шагов, и огляделся.
Внутри не было совершенно нечего не обычного, большой старинный шкаф, наполненный до отказа какими-то вещами, пара деревянных кресел с пластмассовыми ручками, старые полки, висевшие когда-то на кухне, но теперь пылились здесь.
На одной из таких полок Уильям заметил что-то блестящее, оно сверкало на солнце и пускало в его сторону «солнечные зайчики». Он протянул руку и скинул пыль с этого предмета, это оказалась обычная дверная ручка, по размерам не больше чайной ложки, покрытая золотом. Именно это и удивило Уильяма, — раз есть ручка, то должна быть и дверь подумал он.
Продвигаясь чуть дальше вглубь чердака, он заметил на дальней стене большой гобелен с гербом, на котором была изображена лилия, а под ней он увидел слова на не понятном ему языке. Гобелен был не полным, с правого края не хватало одного куска, и из стены рядом с ним торчал, будто нарочно перевернутый кирпич.
Все это очень насторожило Уильяма, но он решил, что должен разгадать эту тайну и что-то ему подсказывало, что нужно поставить этот кирпич правильно и посмотреть, что будет дальше.
Он взял кирпич, который был очень тяжелым и обеими руками выдернул его из стены, затем перевернул его и поставил уже правильной стороной.
Как только он проделал эту операцию, стена вдруг засияла изнутри, Уильям решил, что гобелен это только лишь небольшое покрывало, которое скрывало то, что находилось за ним от посторонних глаз. Одним ловким движением он сорвал со стены гобелен и остолбенел от увиденного. Ровно на том месте, где висела «большая лилия» образовалась каменная дверь, и казалось, что каждый ее камень сияет изнутри. Когда глаза привыкли к яркому свету, Уильям увидел, что на этой двери не хватает лишь ручки и вспомнил про то, что лежало на полке, он схватил ручку и вставил ее в дверь. Что-то подсказывало ему ее не открывать, но отступать было поздно, и дрожащей рукой Уильям повернул ручку двери, но ничего не произошло, дверь не открылась. В отчаянии он дернул за нее еще пару раз, несколько раз повернул, без результата, казалось, ничто не может заставить открыться эту странную каменную дверь.
— Что за дурацкие фокусы? — подумал он в отчаянии. — Зачем делать дверь, которую нельзя открыть? Подумав это, он уже повернулся, и хотел было уйти из чердака, как вдруг услышал шум ветра. Обернувшись, он понял, что шум исходит из замочной скважины. Он прислонил к ней руку, чтобы убедиться, что так оно и есть, и почувствовал холодный поток ветра, направляемый в ладонь. Уильям решил, что должен заглянуть в замочную скважину.
— Раз нельзя ее открыть, то можно хотя бы посмотреть на то, что за ней скрывается, ну хотя бы одним глазком утолить свое любопытство, раз уж я так далеко зашел то не время отступать, — подумал он. Прислонившись глазом к двери, он нечего не смог за ней разглядеть лишь только яркий свет слепивший его.