Джордж Шаллер узнал много нового, интересного и неожиданного о жизни и нравах горилл, месяцами следуя за ними по пятам. Тем же методом изучал он позднее тигров и гиеновых собак.
Сообщества последних очень сложные. В их стаях царят строгая иерархия и дисциплина. И даже разделение труда! Одни охотятся, другие караулят щенят. После удачного загона охотники спешат к щенкам, и малые вылезают из нор. И тогда большие псы, склонив к ним головы, исторгают из глоток мясо, которое принесли в желудках. Узнаете знакомые повадки?
Для нянек всегда оставлена недоеденная туша загнанного зверя. И те, сдав дежурство, сейчас же спешат к ней, пока грифы все не разворовали. Отряды охотников и сторожей у нор через определенное время меняются.
Между собой эти свирепые для врагов псы живут мирно. (Каждая стая бродит по просторам, как показали последние наблюдения, очень обширным — до 1500 квадратных миль!)
Когда в дикой саванне встретятся два разных и, казалось бы, конкурирующих охотничьих отряда, дружелюбию их нет предела — прыгают, нюхают друг друга, играют, смешавшись в общем радостном веселье. И без ссор и грызни расстаются. Больше того, «однажды у горы Меру, — рассказывает Б. Гржимек, — свора охотничьих собак повстречалась со стаей диких гиеновых, все обошлось так же мирно и спокойно».
Если кто из этих псов на охоте отстанет и потеряется, друзья его не оставят. Тут же, услышав тревожный зов, «вся остальная братия» без промедления мчится к заблудившемуся товарищу.
Колсун, красный волк, или, по-индийски, дхоле, в той же примерно роли, как и гиеновая собака в Африке, выступает в дебрях Азии. Только арена не степи, а леса, преимущественно горные. А сам деятель похож на некрупного волка, красновато-бурый или рыже-красный, уши хоть и больше волчьих, но, однако же, не такие без меры разлапистые, как у гиеновой собаки.
Именно этих волков как всесокрушающую лавину, атаковавшую джунгли, изобразил Киплинг в своем «Маугли».
В этом смысле против истины он погрешил не много: красные волки, объединившись несколькими семьями, довольно быстро опустошают округу, в которой недолго поживут. Потому они постоянно в движении и покрывают в охотничьих походах огромные расстояния по лесам и горам Тибета, Индии, Суматры, Явы и других мест, где еще встречаются их стаи. Козлы, бараны, олени, даже дикие и бесстрашные быки гауры и бантенги, которых и тигры без особой нужды избегают беспокоить, бегут от них в панике. Быки обороняются от красных волков, встав кругом, как гну. А волки норовят отбить от стада самых слабых, больных и юных, которым рвут сухожилия ног, брюхо, горло. Говорят, и тигру плохо придется, если встретит он стаю красных волков (или собак — так их называют) там, где нет поблизости пологого дерева, на которое он успел бы быстро залезть. Псы отважны, рвут полосатого с разных сторон. Истекая кровью, теряя силы, гибнет в их беспощадных зубах всесильный в джунглях тигр. А медведь гималайский, который и тигра может неплохо отколотить, как почует, поведя носом по ветру, — дхоле пахнет! — спешит, не думая о престиже, уйти подальше. А если дух слишком силен и близок, скорее на дерево. Нет зверя, кроме слона, который бы сумел в одиночку долго устоять под яростным натиском красных волков.
В СССР красные волки редко, но встречаются на Восточном Памире, Тянь-Шане, Алтае, в Саянах, в горах Южного Предбайкалья и Забайкалья. На южных склонах Станового и Яблонового хребтов их больше. Но за последние годы они, по-видимому, все исчезли. Авторы Красной книги СССР (2-е издание) с сожалением вынуждены заявить: «На сегодняшний день можно констатировать лишь возможность единичных заходов красного волка на юго-запад Приморья и в Тянь-Шань». «От пары красных волков, пойманных в Северном Китае (район оз. Кукунор), в Московском зоопарке с 1958 по 1967 г. было получено 25 щенков» (Красная книга СССР. 1984).
Семь медведей и большая панда
