К вечеру прайд выходит на охоту. Вначале идут важные, даже надменные, не спешат. Торопиться вроде бы некуда. Конечно, антилопы и зебры не жаждут выказать верноподданнические чувства, а, напротив, сообразив, что голодные львы идут по их душу, несутся в панике куда попало. Топот, треск ломаемых кустарников. (А ведь когда львы, лежа в тени, дремали и сибаритствовали, антилопы и зебры паслись невдалеке без страха.),
Ночь наступает. Странно действует темнота на охотников: они нервничают, движения их порывисты, быстры. Надо полагать, мир. освещенный луной и звездами, кажется им особенно прелестным. Соответственно улучшается и аппетит. Но звери никогда не забывают, что они львы. Подумайте, какому охотнику придет в голову подбираться к дичи с той же стороны, с какой и ветер дует? А лев делает именно так. Он еще и порычит, чтобы сильным голосом своим напугать жертву. Ибо привык, что его подобает бояться.
Пока один пугает, отвлекая внимание, его товарищи заняли место в засаде. Они отлично спрятались. Казачье искусство ползанья по-пластунски им известно: лев даже в невысокой траве, которая ему по колено, так скроется, что его не заметишь.
Кровавая роль отводится молодым львам и львицам (которые не всегда умело с этим делом справляются). Старый лев обычно только руководит охотой, подавая подчиненным чревовещательные указания. Вот бросок… В первые секунды скорость отличная — километров пятьдесят в час.
Но ведь те, кто обречен быть добычей львов, тоже общепризнанные скороходы. Поэтому иной раз эффектный номер заканчивается лишь холостым щелком огромных челюстей. А какие это челюсти! Они, например, если захватили человеческое плечо, прокусывают его без всякого усилия насквозь.
К утру, отяжелевшие, отправляются «домой». «Домой» — значит, куда-нибудь на опушку зарослей, чтобы, лежа в тени, прищуриваясь, глядеть вдаль и предаваться лени (на это уходит у них большая часть жизни!). А там, где много носорогов и слонов, чтобы эти толстокожие их покой не нарушали, львы спят даже на деревьях, растянувшись на суках и свесив лапы вниз. Недавно в Танзании, привязав львам на шеи транзисторные передатчики, с удивлением установили, что один лев, например, спал в сутки по 20 часов! За три недели прошел он, охотясь и развлекаясь, лишь 90 километров.
«К шакалам львы, видимо, относятся снисходительно: в то время как львица ест из середины, два из них тянут за конец жертвы» (Бернгард Гржимек).
Львы на шакалов не сердятся. Но гиен… гиен презирают и душат при каждом случае, когда это удается. Неприязнь понятная: ведь лев, когда одряхлеет, станет добычей гиен… Увы, в лучшем случае — гиеновых собак.
«Однажды мы повстречали такого покинутого всеми «старичка». Он лежал в тени дерева. Губа у него отвисла и обнажила тупые желтые зубы, ребра можно было пересчитать все до одного. Когда животное двигалось, то по горбатой спине и не гнущимся ногам было видно, что это причиняет ему сильную боль… Майлс Тернер однажды видел, как стая гиеновых собак окружила старого льва, они подпрыгивали и плясали вокруг него… «Старик» шипел и замахивался на них лапой, и они вскоре отстали» (Бернгард Гржимек).
Но пора в путь! Новые поиски, новая охота. Вон леопард убил антилопу импалу и, от греха подальше, втащил ее, наверное, немало повозившись, на толстое дерево, втиснул меж суков и приготовился в уединении отобедать.
Слазь! Как смеешь? — это лев появился внизу. Делать нечего, ощериваясь и шипя, леопард удирает. Массивный лев совсем не изящно лезет на дерево. Застрявшую в ветвях антилопу нелегко стащить. Он, оторвав от нее половину, бросает вниз. Закон сильного соблюден.
«Лев сорвался с места и размашистым, широким прыжком кинулся вперед. Тогда один из юношей, прижав к себе копье, шагнул навстречу льву и ударил его. Лев упал у ног юноши. Бой вытащил копье из раны, вытер его о край набедренной повязки и сказал Рэнею:
— Видишь, господин, это дело впору ребенку» (Карл Экли).
Да, права сильного львы уважают: увидев еще издали воинов-масаев, идущих с копьями по степи, удирают поскорее. Масаи ради молодечества, окружив льва, пронзают его копьями так точно и быстро, что львы предпочитают с ними не связываться.