— Что за сделка? — спросил злобно Ирон, хитро насторожившись.
Чейн улыбнулся:
— Я не злопамятен. Когда Солнышки будут возвращены на Ачернар, ты получишь одну десятую от вознаграждения.
— Одну десятую? — начал ругаться Ирон на родном языке.
— Переведи мне эта на галакто… если хочешь, чтоб дошло до меня, — сказал Чейн.
Ирон полностью утратил свое хорошее настроение. Лицо стало каменным, злым. Он сверкнул глазами на Чейна.
— Отлично, — сказал он. — Я пытался все время быть джентльменом а этом деле. Но ты спрятал где-то Солнышки, чванливо явился сюда и думаешь, что одержал верх. Ты забыл, что ты у меня в кулаке. На Ритхе поработают с тобой всего лишь несколько часов, и ты пролепечешь все, что знаешь о Солнышках.
Чейн отрицательно повертел годовой.
— Не выйдет. Никто никогда ничего не добывал от Звездного Волка пыткой. И знаешь почему? Потому, что для сохранения секретов Варны каждый Звездный Волк перед уходом в рейд вставляет под кожу капсулу с особым составом. Все, что мне нужно сделать, это надавить на кожу в определенном месте, и тогда мое тело становится совершенно не восприимчивым к боли; целый день меня можно резать как угодно и я ничего не почувствую.
Ирон ошарашено уставился на него:
— Неужели это правда?
— Нет, — сказал Чейн, — это огромнейший блеф и неправда.
И расхохотался. Ирон тоже к нему присоединился.
Дайльюлло вскочил со своего кресла.
— Избавь меня бог от каких-нибудь сделок с людьми, которые все превратят в потеху.
— Успокойся, Джон, — сказал Чейн. — Думаю, что мы с Ироном понимаем друг друга.
— Конечно, понимаем, — сказал Ирон, возвратившись к прежней общительности. Он похлопал Чейна по спине. — Блеф или не блеф, но никто никогда не заставлял Звездных Волков выдавать секреты. Давай сядем и потолкуем как джентльмены.
Они сели за стол. Ирон приказал принести фляги с крепким ритхским видом, а спустя некоторое время еще добавить. Дайльюлло пил вино, но выглядел темной тучей.
Скоро стало очевидно, что Ирон пытался их споить. Но это не очень-то срабатывало. Дайльюлло много не пил. А у Чейна, вместе с Ироном опрокидывавшего бокал за бокалом, была крепче голова. Он то поддакивал Ироду, то со скукой отворачивался в сторону появившихся декоративных танцовщиц.
— Пятнадцать процентов, — заявил окончательно Чейн, — Абсолютно последнее предложение. Послушай, лучше иметь пятнадцать, чем ничего.
— Двадцать пять или я прикажу вас всех до утра уничтожить лазером, — ответил Ирон.
— Ни одного процента больше, даже сотой процента, — сказал Чейн и налил в бокалы вина.
— Послушайте, — вмешался Дайльюлло, — у меня болит голода, болит крестец, л устал слушать, как вы торгуетесь.
Он обратился к Ирону:
— Двадцать процентов или забудем обо всем.
Ирон задумался:
— Четыреста тысяч. Хорошо… — И неожиданно добавил, — прибавьте к этому и стоимость украденного у меня судна.
— Согласен, это, видимо, справедливо, — заметил Дайльюлло. — Сколько за него хотите?
— Только не в Галактической валюте. Здесь, в Отроге Арго, мы ей не доверяем. Давайте в драгоценных камнях. Я передам их перечень.
— Да, еще одна деталь, — добавил Ирон. — Для того, чтобы вы не забыли возвратиться сюда с моей долей, я оставляю у себя Чейна. Он хороший собутыльник.
— Я был уверен, — сказал Чейн, — что вы будете настаивать на каком-нибудь маленьком условии. Хороша Он посмотрел на Дайльюлло:
— Утром я объясню, где спрятаны Солнышки, и ты сможешь доставить их на Ачернар.
— Да уж сделай милость, подожди до утра, — сказал Дайльюлло — Сейчас ты никому не в состоянии что-либо объяснить.
Утром Дайльюлло получил от Чейна координаты Солнышек на мертвой планете красного гиганта, и наёмники отбыли на своем корабле с Ритха.
Чейн остался. Он был гостем, почетным гостем, и краснокожие коротышки с лазерами следили за ним днем и ночью.
Чейн не находил свое положение неприятным. Ирон каждый вечер пытался перепить его, но каждый раз это заканчивалось тем, что его голова лежала на столе. И почти каждый вечер после этого Чейн пытался завязать знакомство с какой-нибудь из танцовщиц, которые тянулись к нему, и боялись его.
Шли дни, недели под непрестанно бушующие бури, и Чейн уже начал немного скучать, как однажды корабль наёмников запросил посадку.
Из звездопорта Дайльюлло прибыл один во дворец хитреца и положил сверток перед Ироном.
— Тут ваша доля, — сказал он. — Что касается драгоценных камней, то перепроверьте их, если хотите.
— Вообще-то я мог бы сказать: когда доверяю, то не проверяю, — ответил Ирон. — Однако, поскольку вы предлагаете…
Прошло два часа, пока эксперты Ирона проверили камни. Маленький краснокожий монарх произнес:
— Все в порядке.
— Я могу добавить, — сказал Дайльюлло, — на нашем корабле нет ни драгоценных камней, ни валюты, ничего другого ценного; поэтому вам нет смысла нас задерживать.
— Если бы я мог! — воскликнул Ирон.
Он похлопал Чейна по спине:
— Мне будет не хватать тебя, Звездный Волк. Желаю успеха.
— И я желаю тебе того же, — сказал Чейн. — Ты можешь теперь неплохо поживиться кое-чем из того, что осталось на Хлане. Их оборона разгромлена.
— Мне жалко прерывать трогательное расставание двух соратников-грабителей, — вмешался Дайльюлло. — Но если вы не возражаете…
В звездопорте он и Чейн вместе направились к поджидавшему их кораблю наёмников.
— Итак, ты побывал на Варне, снова участвовал в рейде со Звездными Волками, — сказал Дайльюлло. — Ну и как прошла твоя встреча с родиной? Так же как у меня в Бриндизи?
Чейн задумался.
— Ну не совсем так. Большинство людей, которых я знал, все еще живы. Но… туда я снова не вернусь.
— Н-да, — сказал Дайльюлло. — Ты моложе меня, и именно это внесло разницу.
И затем добавил:
— К чёрту всю эту ностальгию. Дом астронавта — космос. Пошли.
И они отправились в путь.
И их корабль взмыл в небо.
