Голос так и не вернулся. Мира обняла "принцессу", погладила, поцеловала... и не смогла удержать свои слёзы. Ком сдавливал горло, хотелось рыдать навзрыд. Чтобы не напугать ребёнка, отвернулась и зарылась лицом в подушку.
Лада желая увести Миру, тянула её за собой, и случайно заметила, что её любимая "подружка" привязана. Как малышка посмотрела, как настоящая хищница, у которой отняли добычу. Лада сказал, что её Миру никто ни смеет обижать. Она убежала...
И молоденькая девушка, сочувственно обняв пришлую, побежала догонять сестру.
Не часто, но такое бывало, что у Миры пропадал голос. От перенапряжения и стрессовой ситуации сжимала она челюсть так, что сводило мышцы челюсти и шеи.
Породистого гостя Лютого, Мире было не жалко. А что, если он считает, что можно вести себя с такой как она... (с истиной ярочкой он бы так не поступил, не опустился бы до такой распущенности, до такого унижения). И цена такого оказывается "стандартная". Так откровенно трогать везде, незнакомую чужую девушку, не способную оказать сопротивления. Не способную дышать, в его объятьях...
Девушку за которую никто не заступился. НИКТО.
Свет в куполе замигал...
Наказывать Миру за подтравленного гостя, повелитель даже не подумал. Хотя, думал, что стоит.
Гость выспался и потребовал от Лютого объяснение. Лютый и объяснил, что такое попалось в его руки. И так жгуче отозвалось на его объятия. Странно, Лютый думал, что он потребует извинения, наказания для Миры. Но нет. Спросил только разрешения вернуться на обратном пути. Задумал он что-то, и Лютому это не понравилось, но отказать не смог.
Лада прибежала к дедушке. Расплакалась, раскапризничалась, повиснув на его шее. Просила она его забрать Миру в свой дом, так как рат-Рад плохо относится к ней, привязывает за ногу, обижает. И Мира плачет.
Только после того, как Лютый пообещал, что заберёт, она ушла.
Долго тянулся вечер. Или ночь. Есть хотелось уже не просто жутко...
Рад так и не пришёл. За полночь вошла женщина с "ключом". Отвязала прикованную и сказала, что её ждут в центре. Да вот насчёт одежды никто не распорядился, по-видимому.
А вообще, пускай ждут, сейчас в первую очередь тёплая ванная. Смыть хотелось масло с тела и запах прикосновений мужчины. Да.
Разрумяненная, посвежевшая, замотанная в белую длинную простынь, прикрывающее все прелести. Распустив длинные, влажные волосы. Пошла. Предчувствуя, что ночь будет долгой. "Ещё бы поесть".
Сидели мирно, повелители мира, вокруг каменного покрытия, служившего энергетической границей, обсуждали что-то, ели, что-то пили, что-то "курили". (Не сигареты - кальян). Было весело. А в кругу танцевали и играли на музыкальных инструментах молодые женщины. Развлекали своих всемогущих мужчин.
Подошла Мира со спины к своему "истукану". Коснулась губами "каменного" плеча. Взглядом спрашивая, зачем звал?
Зачем, зачем, весь её скарб разложен на полу перед Лютым повелителем. Весь да не весь, только то, что находилось в комнате "хищника". Значит, есть ещё шанс на примирение и свободу.
Рад, взяв девушку за руку, словно королеву посадил к себе на широкую лавку. Сам он сидел, полусидя-полулёжа (ещё бы нормально отдохнуть после колоссальной пробежки так и не удалось), мягкие круглые подлокотники заменяли подушку. Весь его вид говорил о безразличие всего происходящего. Но его настороженность... Мира чувствовала, его вслушивание в каждый шорох, в каждое движение, в каждый жест.
Жалостливо осмотрела Мира своего могущего - осунувшегося, дёрганного, и как-то стало жалко его, аж в сердце что-то защемило...
В горле запершило, от стоявшего дыма. "Хоть топор вешай", - вспомнила девушка простонародное выражение и, заметно, улыбнулась. (Своему улыбнулась мягко, с нежностью).
- Апчхи... - успев прикрыть лицо ладонью чихнула.
Мужчины только и ждали повода, чтобы без зазрения совести посмотреть на неё. "Дым", - показала она своему, причину...
Лютый заметил, как отложили трубки дымившие мужи. Ещё бы, такое милое, беззащитное, хрупкое и невероятно соблазнительное видение.
"Ешь", подвинув со скрипом стол с едой поближе к девушке, приказал. К еде он не прикасался. Явно ждал её.
"Сам ешь, я не буду", - обиженно сжала губки очарование.
"Ешь", - повторил "хищник" приказ, - "накажу".
"Голод ни тётка. Ну, если накажет. И пусть смотрят". Мясо, сыр, хлеб быстро исчезли маленькие кусочки в "пропасти". Хлеб она даже пальцами затолкала поплотней в рот.
Ну, проголодалась...
Знакомый стук по твёрдой поверхности - азбука морзе, заставил девушку повернуться. Есть несколько вопросов, осведомил её Рад. ' Спросил', будет она отвечать на вопросы. Не ответила насытившаяся. По хозяйски подтянула ножки на лавку облокотилась о торс своего "истукана". Взяла его за руку и провела его ладонью по своей шеи. Очаровательной нежностью смотрелся со стороны их "разговор", прикосновения.
Они свободно общались жестами, движениями, взглядами...
Тяжело опустилось ледяное копьё главы дома возле отложенных в сторонке золотой пластины и чёрного браслета, без единого орнамента и знака. Чистого, так как история его ещё не была написана). Единственный камень, переливался кровавым пятном. Уже запечатлённом на определённом роде. Лютый бы слышал, если бы состоялось запечатление нового истинного рода.
"Смысл?!" - дерзила девушка, смотря повелителю в глаза. (Еле заметно улыбнулась).
Лютому она достаточно рассказала. И Рад знает практически всю её жизнь с момента появления в этом мире. Он знает практически о всех её шрамах. Почти все они приобретены после встречи с ним. Что она могла ответить тому, кто травил её варом, кто натравливал на неё зверьё, привязав к дереву. Что она могла ответить, если знала, что ей всё равно не поверят?! Какой смысл что-то кому-то доказывать?! Нет.