Наконец настало утро, когда доктор Коньяли объявил, что наутро Амира сможет покинуть госпиталь и переехать домой, во дворец. Вечером, когда ушел Али, явился Филипп с прощальным визитом. Странно, но сперва Амире показалось, что его больше интересует болтовня с Рабией, нежели состояние своей пациентки.
— Доктор Коньяли сказал мне, что вы много путешествовали.
— Я, господин? — Рабия зарделась от легкой гордости. — Ну, конечно, я была в Пакистане, в Дели и в Англии — в Бирмингеме и Лондоне.
— И на каких же языках вы говорите?
— На своем родном языке, немного по-английски и по-арабски, как вы сами слышите, господин.
— А по-французски?
— С сожалением вынуждена признаться, что по-французски я не понимаю ни слова. — Рабия искренне расстроилась оттого, что не смогла доставить удовольствие знаменитому врачу.
— Я немного понимаю по-французски. — Амира подхватила игру, разгадав замысел доктора. — Но я учила его много лет назад и с тех пор говорить не удавалось. Вы хотите осмотреть меня, доктор? Задавайте мне вопросы по-французски, я буду отвечать, а вы, если понадобится, поправите меня, хорошо?
— Хорошо.
— Вы не возражаете, Рабия?
— Разумеется, нет, ваше высочество!
— Bon[3].
Филипп вставил в уши фонендоскоп и приложил мембрану к спине Амиры.
— У нас мало времени, — сказал Филипп по-французски. — Отвечайте только на мои вопросы. Дышите глубже. Вдох. Выдох. Это дело его рук, да?
— Да.
— Еще раз вдохните и выдохните. Он и раньше бил вас?
— Так сильно впервые.
— Еще один вдох и выдох. Мне кажется, что вы в большой опасности.
— Я видела, как он убил человека.
— Еще вдох. Вам надо бежать от него. Я помогу вам, насколько смогу.
— Вы ничего не можете сделать.
— Ложитесь на спину и расслабьтесь, мне надо прощупать ваш живот.
Прикосновения его были уверенными, профессиональными и одновременно очень нежными. Казалось, его руки обещали безопасность, убежище, защиту.
— Здесь больно?
— Нет. Если я убегу, он заберет сына.
— А если вы возьмете мальчика с собой?
— Он пустится в погоню, настигнет и убьет меня.
— Здесь вы что-нибудь чувствуете? Даже во Франции?
— Здесь немного побаливает, как от синяка. Да, даже там. — Интересно, Филипп что, хочет, чтобы она убежала от Али к нему? Боже, если бы это было возможно!
— Покашляйте, пожалуйста. Хорошо. А если вы с сыном исчезните?
— Я не поняла вас.
— Можно уехать далеко отсюда. Стать другим человеком. Это возможно, у меня хватит денег на это.
— Я повторяю, что он устроит на нас охоту. Вы не имеете ни малейшего представления об этих людях.
Филипп склонился, рассматривая швы на лбу Амиры.
— Прекрасно заживает. Шрам как от маленькой царапины.
— Я не думаю, что в ближайшее время он осмелится на что-нибудь подобное.
— Я тоже на это надеюсь. Но вам все равно надо бежать отсюда. Я постараюсь что-нибудь придумать, подумайте и вы над этим.
— Прошу вас, не надо. Вы не сможете мне помочь. Не надо даже пытаться.
— Я ваш лечащий врач, ваше высочество. Забота о вашем здоровье — мой долг.
— Вы не понимаете, какая опасность будет вам угрожать.
— Очень даже хорошо представляю. — Он отошел от ее кровати. — Наша больная идет на поправку, — сказал Филипп по-арабски. — К тому же она прекрасно говорит по-французски.
— Бог не оставит госпожу своими милостями.
— Я в этом не сомневаюсь. Ну что ж, ваше высочество, я оставляю вас в надежных руках доктора Коньяли. Следуйте его указаниям. Я посмотрю вас еще раз, как только представится возможность приехать в аль-Ремаль.
— Когда это произойдет, доктор?
— Я приглашен на празднование пятидесятилетия правления его величества. Разве я не говорил вам об этом?
Сердце Амиры радостно забилось. Празднование пятидесятилетия восшествия короля на престол должно было состояться меньше чем через два месяца. Предполагалось, что торжества продлятся шесть дней.
— Мне будет очень приятно увидеть вас, доктор.
Их взгляды встретились.
— Берегите себя, ваше высочество. Au revoir[4].
— Au revoir.
Уходя, Филипп похвалил усердие Рабии, чем вогнал в краску добросовестную медсестру.
— Естественно, он будет нашим гостем, — заявил Али. — Это самое меньшее, что я могу для него сделать. Он спас тебе жизнь и уехал так быстро, что я не успел его как следует вознаградить.