Брови Томаса взлетели.
- Штука? Довольно спорное заявление от палача Белого Совета.
Насколько мне было известно, мой дед не знал, что у нас с Томасом была общая мать, его дочь. Он не знал, что у него есть еще один внук. У Эбинизера были... некоторые предрассудки насчет Белой Коллегии вампиров.
(Паранет называл их шлюпирами, но я отказывался поддаваться подобным глупостям, если только не подворачивался удобный случай).
- Вампир, - прорычал мой дед, - до сих пор ты был полезным союзником для молодого Дрездена. Не порти все, привлекая мое внимание.
Глаза Томаса блеснули чуть ярче, и он изобразил на лице улыбку, которую обычно надевал, когда был вне себя от ярости.
- Я слышу много громких разговоров от парня, который позволил себе подобраться так близко к кому-то вроде меня, не имея даже поднятого щита.
- Ах ты, скользкий маленький засранец! - начал мой дед.
Вонь горящего теста наполнил воздух, и я подошел к плите, где перевернул блин, который сгорел во время ссоры. Затем я с излишней силой швырнул лопаточку обратно на прилавок и произнес, шипя от яда:
- Джентльмены, мне же не нужно напоминать вам обоим, что вы гости в моем доме?
И это ударило их обоих, как ведро холодной воды.
В нашем мире, пожалуй, ближе всего к незыблемым законам стоят древние традиции права гостя и права хозяина. В них гостей чествуют и обращаются с ними как с членами собственной семьи хозяина. А они, в свою очередь, должны вести себя как почтительные члены собственной семьи хозяина.
И в этом случае мы все были настоящей семьей, только мой дед этого не знал.
Но Томас отступил немного назад, его напряженная фигура вышла из своей хищной позы, и мой дед опустил свой посох и повернулся, пока он частично не отвернулся от Томаса.
- Извини, Гарри, - сказал Томас. - Это не повторится.
Я кивнул ему и взглянул на старика.
- Я приношу тебе свои извинения, - сказал мне мой дед, делая особые ударения на местоимениях. - Не стоило так вести себя в твоем доме. Извини.
Ну, ясно, что это утро не войдет ни в чей фотоальбом. Но и похоронами дело не кончится. Завоевывайте свои победы там, где вы можете их получить, я полагаю.
- Спасибо, - сказал я им обоим. Я протянул руку, и Томас передал мне рукоятку кухонного ножа.
Я убрал нож и откашлялся, глядя на деда.
Он посмотрел на Томаса, и в его взгляде была угроза. Затем он резко выпрямился и заговорил непринужденным тоном:
- Уж не блинами ли тут пахнет? - спросил он, ставя посох в угол у двери.
Я поставил свой рядом.
- Точно. Просто готовлю завтрак.
- Гарри, - сказал Томас, - мне надо идти.
- Ты не должен, - сказал я.
Он взглянул на Эбинизера и сжал губы.
- Нет, я должен.
- Томас, - начал я.
Мой брат поднял руку, чтобы остановить меня, лицо его было как грозовая туча, и вышел.
Дед смотрел ему вслед, пока за ним не закрылась дверь. Потом он взглянул на меня из-под косматых бровей.
- Ну спасибо, - сказал я.
- Тебе бы стоило меня поблагодарить, - сказал он без всякого энтузиазма. - Говорю тебе, ты не знаешь их так, как думаешь.
- Белая коллегия может быть довольно плохой, - сказал я. - Но с этим все в порядке.
- Именно так тебе скажут все, кого они когда-либо соблазняли, - нахмурившись, сказал мой дед. Но он поднял руку, и его тон стал извиняющимся. - Послушай, Хосс. Ваш бизнес - это ваше личное дело. Я же не приезжаю сюда все время, пытаясь управлять твоей жизнью. И мне не следовало бросать гаечный ключ в то, что у тебя было с вампиром. Но ты молод, а у меня есть опыт общения с ними и взгляд на них, которого нет у тебя. Я не хочу, чтобы ты узнавал это на собственном горьком опыте, вот и все.
Я нахмурился, глядя на старика.
Если он объяснял свои доводы вместо того, чтобы предоставить мне додуматься до всего самому, он волновался.
- Вот он! - сказал Эбинизер, улыбаясь, когда Мыш подошел поприветствовать его. Он ласково потрепал собаку по ушам. - У меня не так много времени, поэтому я сразу перейду к делу. У тебя неприятности.
Угу, - сказал я. Я вернулся на кухню и вылил тесто на сковородку. - Впервые после Чичен Ицы мы разговариваем с глазу на глаз. Все по делу, а, сэр?
Он на мгновение задумался, его глаза слегка сузились.
- С той ночи у нас у всех было полно дел, - сказал он. - Люди умирали. Ты даже не представляешь, каково это было.
- Я тоже по тебе скучал, - сказал я. - Я тоже рад видеть тебя живым и невредимым.
- На это нет времени, - сказал он.
- Блинчики? - спросил я. - Я всегда очень голоден после утренней пробежки.
Голос старика стал тверже.