- Не будь такой наивной! – перебил меня Штеф, - ты думаешь, нам это позволят? Да нас просто уберут, как нежелательных свидетелей!Ведь эти эксперименты были в большинстве своем нелегальны и не разрешены правительством! Вернее, меня уберут, а тебя запрут в лаборатории у будут проводить над тобой опыты, а потом разберут на запчасти и законсервируют в пробирках. Ты этого хочешь?
Он был прав. Конечно, «Атомтроник» никогда не признается в нелегальных экспериментах, а просто свалит все на несчастный случай или что-то в этом роде.....
- Я отвезу тебя в столицу, - продолжал между тем Штеф, - в тамошних гетто можно легко затеряться и сделать фальшивые документы.
- А ты разве не поедешь? Почему мы не можем убежать вдвоем?
- Если мы оба исчезнем, то нас будут искать. Ведь погибших было 1054, они-то знают, сколько жило людей в Городке, и знают обо мне. Тогда нас будут искать, и искать серьезно. Ты хочешь прятаться всю жизнь?
- Нет....
- Поэтому я отвезу тебя, а сам останусь здесь. Скажу, что ты была за периметром во время взрыва, но упала с мотоцикла и ударилась головой и в добавок «хватанула» излучения и через сутки умерла, а я сжег тебя в утилизаторе. Тогда тебя искать не будут.
- А ты?
- А что я? Я ведь – чекнутый Штеф. Мне общественность не поверит, так что может, еще и пронесет..А если нет....То хоть тебе какая-то польза будет.
Мы сразу принялись собираться. До столицы было 1000 миль и надо было добраться туда и успеть обратно до Группы Зачистки. Штеф принес 2 сумки : одну побольше, чтоб носить через плечо - в нее он положил для меня две свои футболки и спортивные брюки «на первое время», 3 плитки шоколада и пачку белковых галет, и одну маленькую, чтоб носить под одеждой на груди, этакий «рюкзак наоборот» - в нее отправилась пачка кредитов, жетон для уличного коммуникатора и бумажка с номером . Этот номер был у Штефа так же «со времен бурной молодости» - он знал одного типа, который раньше был компьютерщиком, а потом скатился по наклонной плоскости и начал подделывать документы. Я даже не подозревала, что у некоторых бывших сотрудников ИИМА может быть такая бурная молодость...Или Штеф все же не так прост, как кажется. Я ведь точно не знала, почему он ушел из Института...Но это его тайна. Он помог мне, и это было главным. Еще одна проблема возникла с обувью. Мои ботинки были так же сожжены в утилизаторе, а ступни Штефа были на 4 размера больше. Пришлось надевать 2 пары носков и запихивать в его старые кроссовки газеты. Видок у меня был еще тот...Волосы я решила запрятать под платок. Обрезать их не имело смысла – как лысая неформалка я привлекла бы внимание, да и как загорелая яркая блондинка тоже. В итоге я намотала себе «чалму» из какого-то черного чехла и стала похожей на представительницу одной довольно распространенной на территории Союза Государств религий – эти женщины прятали волосы и носили одежду с длинными рукавами при любой погоде. Это также объясняло то, почему я «парюсь» по такой жаре в закрытом комбезе – «светить» руку было бы тоже опасно. Напоследок Штеф вручил мне маленький электрический шокер. На всякий случай. В течении получаса сборы были закончены и мы вышли из бункера.
Приборы показали, что излучения больше нет – вероятно, это был лишь краткосрочный, но такой смертельный выброс. Мой мотоцикл так и лежал на дороге, но он небыл больше красным и блестящим – лак с него облупился а шины были расплавлены. Да уж, если даже машину так покорежило, то что можно было говорить о людях?
Мобиль Штефа находился в подземном гараже – он не пострадал и завелся сразу же. В навигаторе мы выбрали самые непопулярные проселочные дороги – на крупных магистралях были камеры слежения. Сейчас было 15:30, предполагаемое время прибытия в столицу – 01:30. Если ехать без перерыва. Мы решили сменяться за рулем – 3 часа мой спаситель, потом 4 часа я и остаток пути опять он. Мобиль был мощный и одной из последний моделей – он мчался со скоростью 110-120 миль в час даже на разбитых дорогах, приподнимаясь над ямами и колдобинами на воздушной подушке, а система раннего обнаружения оповещала о пересекающих дорогу животных и о приближении других мобилей. Мы решили сменяться за рулем – 3 часа мой спаситель, потом 4 часа я и остаток пути опять он. Останавливались мы 2 раза – чтоб сменить друг друга за рулем и сбегать «в кустики». Последний отрезок пути я провела, лежа на задних сидениях – чтобы отдохнуть и в целях конспирации. Наконец мы прибыли.
Это было какая-то жуткая окраина. Я, выросшая в чистеньком Исследовательском городке и бывавшая лишь в Партоне (ближайший к нам город, находившийся в 50 милях от ИИМА и насчитывающий 150 000 жителей) и в Квенте (в котором находился Первый Медицинский Институт) была просто в шоке от этой грязи и от размеров местного гетто. Штеф высадил меня в какой-то подворотне.
- Это еще не самое плохое место, Алика. Ты просто к такому не привыкла, но, поверь мне, тут есть места еще и похуже. Плохо, конечно, что мы прибыли ночью, но в другом случае мы бы просто не успели. Пересиди эту ночь в мусорном контейнере и начинай искать себе комнату утром, когда рассветет. Днем здесь относительно безопасно.
- Где я должна пересидеть эту ночь!??
- В контейнере, мусорном. И я тебе скажу, что общество крыс четвероногих гораздо безопаснее и приятней, чем крыс двуногих.
Он подошел о одному из стоявших у стены контейнеров, открыл его и, наклонившись, пошуршал в нем какой-то металлической палкой, взятой из-под сидения мобиля.
- А здесь даже крыс нет. Залезай.
Я вздохнула и подошла к контейнеру.
- Алика, ты справишься. Помни, что нас не убивает, то делает нас сильнее. Тренируй свои способности – я уверен, они тебе пригодятся. Ну, давай.
Я крепко обняла его и поцеловала в щеку.
- Спасибо, Штеф. Я буду помнить о тебе всю жизнь, и о том, что ты сделал для меня.
- Да ладно, - отмахнулся он, - может, мы еще встретимся.
Он подсадил меня и я запрыгнула в контейнер. Крышка закрылась. Я точно знала, что сейчас попрощалась со Штефом навсегда.
Глава №4
Штеф Артон - бывший сотрудник ИИМА и ОИВИЖО (отдела изучения влияния излучений на живые организмы) – закрыл крышку мусорного контейнера и постоял немного, слушая, как шуршит в нем девушка, устраиваясь поудобнее. Когда шорох стих, он тяжелой, какой-то старческой походкой подошел к мобилю и со вздохом сел в него. Жутко хотелось курить, но последняя пачка сигарет осталась в бункере.
Надо же, как получилось! То, что он считал невозвожным и аморальным принесло свои плоды. Единственный плод, стоивший стольких жизней и риска. Но, несмотря на это, ему было искренне жаль этот «плод» - ведь было понятно, что девушку просто замучают, если она попадет в лапы ученых и еще, окрыленные таким результатом, они продолжат сомнительные и опасные опыты. Им еще здорово повезло, что эти сукины дети зашевелились лишь на третьи сутки и дали им возможность уйти. Наверное, не знали, что делать со свалившимся на голову «подарочком» или размышляли, как бы половчей все замять. А скорее всего и то, и другое вместе.
Давно он небыл в столице. А ведь он вышел из этих гетто почти 20 лет назад. Сын простых работяг, он испытывал непреодалимую тягу к знаниям, особенно к физике и биологии. Закончив Обязательную школу с блеском, он продолжил учебу по вирт-урокам из Сети. Один его дружок смог «хакнуть» сайт с программами подготовок в институт и Штеф занимался по ним после работы. Учеба стоила дорого и чтобы поднакопить деньжат ему пришлось якшаться со всякими темными личностями и даже поторговывать кристалином, но, к счастью, он ни разу на этом не попался. После института, так же оконченного с блеском его приняли на работу в «Атомтроник», а затем, рассмотрев его потенциал и желание экспериментировать, перевели в ИИМА, где он и познакомился с Фортесами.
Фортесы были необыкновенно талантивыми учеными, особенно мать Алики – Юлана. Это она первая выдала предположение о позитивном влиянии излучений. Команда с интузиазмом принялась за работу, но Штеф со временем понял, что они пытаются играть в богов. Одно дело предотвращать негативное влияние радиации или ускорять регенерацию клеток, а вот создание «сверхлюдей» и идея «бессмертия». Понятно же, КТО будет пользоваться этими «благами»....Штеф отказался участвовать в этой затее. К счастью, он еще не увяз в этом слишком глубоко и поэтому его просто уволили – да что там уволили, вышибли с треском из Института – и взяли подписку о неразглашении и о невыезде. Поэтому он и жил в том бункере – в городок было уже нельзя, а в нормальный город – еще нельзя. И под ногами не крутится, и под присмотром, так сказать. Хотя ему еще крупно повезло, что его не засунули в психушку или вовсе не убрали. Тут здорово помогло заступничество Юланы - она убедила оставить его «для перестраховки», если с основной командой что-то случиться. И вот случилось.