— Значит, — отец перепрыгнул четыре последние ступеньки и обернулся, — значит, они еще не добрались до окраин.
— Кто, ты можешь объяснить?! — впервые за долгое время Галеадзо повысил голос. Отец наверняка отметил это про себя.
— Пауки, — просто сказал он. — Взбесились и разбежались по городу. Наша задача — отловить или убить их, сейчас каждый меч на счету…
Перебивая отца, свысока раздался голос:
— Как у вас, видели зверье?
Ярусом выше, на выступе показался незнакомый Галеадзо дроу.
— Здесь еще не смотрели, а на твоем уровне должно быть чисто! — крикнул Каннгос. — Я только оттуда!
— Тогда я выше, — уже скорее для себя сказал дроу, отворачиваясь.
— Кстати о мечах. У тебя же нет? — волнение отца становилось все более незаметным. Он оглядывался по сторонам, и только.
— Есть ножи. Справлюсь.
— Мне тоже они всегда нравились больше…
— Где Идэр? — помолчав, спросил Галеадзо. — Ты его видел?
— Да, мальчишка сидел у нас, вместе с Вейкором. Как услышали сигнал, рванул к своим… У Кэрхов и здесь родичи, уму непостижимо!
Не дождавшись никакой реакции, Каннгос сузил глаза и жестко бросил:
— Признавайся, что вы задумали?
— А куда делся Вейкор?
— Тоже сбежал, могу предсказать, что тоже к семье, — Глава Рода раздраженно дернул плечом. — Так что?
От необходимости отвечать избавил паук. Он показался из бокового коридора двадцатью шагами дальше от дроу, движущийся слишком медленно для здоровой особи, но не пытающийся вновь спрятаться, как это обычно бывало с ранеными тварями. Вместо этого он, свистя и неуклюже волоча за собой две перебитые лапы, двинулся к эльфам.
— Внешне никаких признаков бешенства, — спокойно отметил Галеадзо.
— Ты не различаешь звук, — так же спокойно ответил Каннгос. — Он шипит — значит, собрался атаковать.
— Я думал, это волочатся его ноги.
— Говорю же — ты не различаешь звук, — Каннгос сложил руки на груди, даже не думая выхватывать кинжал. До паука оставалось не больше пяти шагов. Покосившись в его сторону, отец произнес довольно миролюбиво:
— Один удар. Больше для раненого будет слишком много. Знаешь куда бить?
Сын хмыкнул и метнулся к бешеной твари. Ножи были короче тех, какими Галеадзо привык пользоваться, но опыт искупал любые неудобства. Движения были быстрыми, удар точным и действительно единственным, только вот отскочить наследник Рода не успел.
— Верно, — отметил успех отец. — В мешок с ядом, где кожа тоньше всего. Не попало в глаза или на язык?
Вовремя зажмурившийся дроу рукавом тщательно стер с лица желтоватую слизь.
— Обошлось, — сдавленно ответил он.
— Это радует, — Глава Рода подошел, удержался от презрительного движения — тронуть труп носком сапога, — и присел на корточки, со сдержанным интересом рассматривая брюхо животного.
— Совершенно никаких признаков бешенства, — вздохнул Каннгос. — Ни странных выделений на покрове, ни зелени в глазах…
— А как же звук? Ты сам сказал…
— Я неверно выразился, — отец согласился с собственной неправотой с такой интонацией, что Галеадзо на миг почувствовал себя редкостным дураком. — Шипение — признак агрессии. Другое дело, что наш, выращенный в загоне ездовой паук в нормальном состоянии не набросится на дроу.
— И в чем причина, как ты думаешь? — помедлив, спросил Галеадзо. — Если паук не болен… к тому же, он не первый, насколько я понял…
— Хочу послушать, как ты сам это скажешь, — отец резко поднялся, ухмыльнулся.
— Колдовство? — фыркнул сын. — Брось, еще вчера тебе бы и в голову это не пришло!
— Потому что еще вчера здесь не было магов. Хозяева — они ведь занимаются тем, что подчиняют себе разных тварей? Сам подумай, ведь это не впервые.
Галеадзо непонимающе нахмурился.
— Ургот, — вздохнул Каннгос. — Ты не забывай, я тоже бился за тот город. И помню, как взбесились все наши звери. И знаю, из-за кого это случилось.
— Последнее, что я от тебя ожидал — это обвинений в ее сторону, — Галеадзо с трудом нашел, что ответить. — Пустых.
Отец молчал несколько мгновений, меняясь в лице. Стремительно, резко, так, что эльф не смог определить, сколько в его глазах гнева, а сколько — удивления.
— Идиот! — рявкнул Каннгос. В руке его тускло блеснул нож. Стальной «шмель» свистнул над головой Галеадзо.
— Помоги мне!
На один миг, пока наследник еще не понял, что имеет в виду его отец, он испытал потрясение. Но потом быстро подставил сцепленные руки, помогая ему подпрыгнуть и уцепиться за край очередной каменной площадки. Галеадзо не видел ни еще одной пещерки с притаившимися там тенями, ни — очень короткое время — отца. Раздалось сдавленное шипение, и не было ясно, кому оно принадлежало, но паучья туша вскоре свалилась с уступа. Отец встал на краю, будучи по-прежнему в ярости. На одежде и коже нет даже следа яда, хотя желтая слизь стекает по камню.