— Ну, а если будут покойники?
— Это неизбежно, когда хочешь установить мир и порядок. Чем больше покойников, тем крепче и надежнее мир. А если уж говорить о почетном мире, тогда противника надо истребить поголовно. Видите ли, сэр, войны возникают оттого, что есть враги. Но если врагов убивать, но мере того как они появляются, воцарится вечный мир. Таковы мои взгляды на жизнь. Они опираются на библию. У меня есть и другая солидная поддержка.
— Судя по всему, вы, наверно, фабрикант оружия, мистер Кэбот?
— Ничего подобного! Я посланник доброй воли, частный представитель американского миролюбия. Попутно я действительно рекламирую новинки некоторых заводов, производящих вооружение. Мне ведь тоже надо чем-то жить, но… О господи! Откуда вдруг появились эти полицейские? Так и есть. Я словно чувствовал, что они сорвут мою мирную инициативу. Ну смотрите, что за грубое насилие: они заталкивают молодых людей в свой фургон. Это же просто бесчеловечно… Прямо-таки плакать хочется… У меня, видите ли, такая чуткая натура. Я люблю мир и свободу. Все люди должны иметь свободу и право на жизнь. Кроме врагов. К ним не должно быть жалости… Простите, сэр, у вас есть враги?
— Все возможно. У меня нет полной уверенности.
— Тогда — на всякий случай — купите у меня пистолет.
— Нет. Я почему-то думаю, что мой недоброжелатель тоже может обзавестись пистолетом.
— Ну, в таком случае позвольте предложить вам изящно оформленные ручные гранаты — специально для ношения в кармане.
— Не нужно. Тогда я буду думать, что у моего недоброжелателя портфель начинен пластиковыми бомбами…
Мистер Кэбот задумчиво посмотрел на меня, а потом прошептал:
— Я мог бы достать вам очень выгодно современную автоматическую винтовку с оптическим прицелом. Она специально рассчитана, чтобы убивать государственных деятелей. Но если ваш враг тоже приобрел такую винтовку, я, кстати, могу дешево продать вам пуленепробиваемые костюмы — повседневные и выходные. А также могу предложить атомные… Вы меня слушаете?
— Нет. Я иду обедать. Желаю успехов в вашей чудной мирной деятельности.
Я направился к ресторану, но мистер Кэбот преследовал меня, как грех или как запах селедки.
— Я люблю таких людей, как вы, — сказал он. — Разрешите угостить вас грогом?
Я вежливо отказался от угощения, но мистер Кэбот тем не менее проследовал за мной в ресторан и подсел к моему столику. Тут он просто ужаснулся, когда я заказал бифштекс с луком. Он объявил себя принципиальным вегетарианцем и сказал, что только варвары способны убивать ни в чем не повинных животных ради своей отвратительной кровожадности.
— Плотоядность делает человека грубым, — сказал он. — Я стараюсь во всем следовать добрым заветам христианства.
— А я — нет, — ответил я несколько цинично, хотя вообще я не циник. — Я, напротив, стараюсь жить вовсе не по-христиански: я не хочу убивать человека, ибо мясо его я все равно не стану есть.
Мистер Кэбот перекрестился и воскликнул:
— Как у вас только повернулся язык, бесчувственный вы человек! Скажите, кто вы по специальности?
— У меня нет специальности. Я пишу книги. А ваша чувствительная душа, стало быть, носит вас по всему свету, всегда спешит туда, где драка и побоище, где льется человеческая кровь?
— Чтобы установить мир.
— Торгуя оружием?
— Это — самое верное средство.
— Почему же вы не продаете оружия в своей стране, своим согражданам, которые устраивают побоища в кабаках, в церквах, в школах и на улицах?
Мистер Кэбот покачал головой.
— Вы сказали, что вы писатель. Сдается мне, что писатели совершенно лишены коммерческого чутья.
— Сейчас ведь речь идет о борьбе за мир, а не о коммерции.
— Это все едино. Дайте-ка я объясню. Моя родина сейчас уже не может обойтись одной лишь внутренней торговлей. Продукцию необходимо сбывать, а сбыт надо прежде всего направлять туда, где дерутся и где требуется оружие. Таким образом, поддерживается полная занятость, а заодно утверждается и благородная идея мира. Как истые христиане, мы освобождаем народы от врагов.
— Вы замечательный человек, мистер Кэбот. Вы великолепны! В вашу честь я закажу второй бифштекс с луком и стопку водки.
Мистер Кэбот был потрясен, но ничего не успел ответить, так как взгляд его привлекла уличная сцена. Два грузовика с треском столкнулись, их водители выскочили из кабин, выразительно размахивая кулаками и обмениваясь обычными любезностями. Мистер Кэбот вытащил из кармана разговорник и побежал на улицу. Водители уже готовы были проверить друг у друга крепость лацканов, как подоспевший мистер Кэбот схватил одного из них за руку, оттащил в сторонку и стал шептать ему что-то на ухо. Я вообще плохой отгадчик, но тут я сообразил, что искренний миротворец, должно быть, предлагал шоферу пистолет по льготной рекламной цене.
Вернувшись из ресторана, я стал проверять и допрашивать себя. Должен честно признать, что мистер Кэбот был прав: мне действительно недостает коммерческого чутья. А то, купив у него пистолет по льготной цене, я легко избавился бы от моих кредиторов, а потом еще получил бы от государства пожизненный пенсион с полным обслуживанием и обеспеченный творческий покой. Но вы же знаете, друзья мои, что писатель не может ради творческого покоя перестрелять своих читателей. Уж столько-то и он в коммерческих делах понимает.