Отчуждения от работника его рабочей силы не происходит, потому что теперь, с приобретением трудом преимущественно творческого характера, такое отчуждение становится технологически невозможным. Соответственно, место эксплуатации занимают отношения кооперации владельцев принципиально различных и дополняющих друг друга производительных сил. Роль принуждения стремительно съеживается, ибо человека можно (и должно, потому что по доброй воле ей в современном обществе мало кто хочет заниматься) принудить исключительно к рутинной, механической работе, а к наиболее производительному творчеству принудить по самой его природе нельзя.
Творчество (или «креативность», выражаясь выхолощенным языком политтехнологов) - вот ключевое слово эпохи информационных технологий. Именно благодаря ему труд из библейского проклятия все в большей степени превращается в развлечение. «Разумно трудящийся» человек все в большей степени становится, по оперяющемуся выражению Йохима Хейзинги, более полувека спустя подхваченному и распространенному братьями Стругацкими, «человеком играющим». Интересно, что подобное превращение пред- или просто чувствовали довольно многие. Так, например, взаимодействие «человека играющего» с обычным миром, иногда комическое, но очень часто глубоко трагичное и основанное на взаимном непонимании, - сквозная, главная тема творчества такого далекого от научной проблематики и близкого к практической аналитической работе писателя, как Грэм Грин.
В результате всякий, достаточно тесно сталкивающийся со сколь-нибудь значительной массой работников, занятых в сфере информационных технологий, рано или поздно с удивлением и завистью обнаруживает вокруг себя множество людей, которые «при прочих равных» условиях испытывают значительно больше его (за исключением состояния влюбленности), положительных эмоций в единицу времени.
Причина этого заключается в самом характере их труда, который, опираясь в основном на информационные технологии, является в этой части творчеством, - строго говоря, развлечением.
И это прекрасно, - но сегодня мы еще в принципе не можем представить цену, которую предстоит заплатить за это окружающим и человечеству в целом. Сегодняшний как социальный, так и психологический и даже биологический вид человека сформирован традиционным, рутинным, нетворческим видом труда, которым он привычно обеспечивает свою жизнь. Принципиально меняясь, труд изменяет и занимающегося им человека - и, более того, меняет в нем практически все, что мы привыкли считать человеческим.
Плата за возможность массового и повседневного творчества - постепенное изменение едва ли не всех значимых характеристик людей, определяемых выполняемыми ими функциями. Едва ли не все, что привычно и дорого нам друг в друге, практически все свойства и признаки, которые мы привыкли считать «человеческими» (кроме, конечно, наиболее устойчивых биологических - и то до практического применения генной инженерии), становятся зыбкими и неопределенными. Не только человечество как система - сама человечность (не как гуманизм, но как определяющее свойство, квинтэссенция этой системы) теряют устойчивость, приходят в движение, начинают колебаться и видоизменяться на наших глазах.
Образ жизни, система ценностей, способ мышления, - ни одна из этих вроде бы незыблемых констант более не имеет шанса остаться неизменной. Более того: кардинальные изменения гарантированно произойдут на жизни каждого поколения, а с учетом ускорения изменений - и в течение ближайшего десятилетия. Всем нам, пишущим или читающим эту книгу, равно как и не имеющим о ней ни малейшего представления, - кроме тех, кто умрет по тем или иным причинам в ближайшие годы, - предстоит без всякого преувеличения «сменить кожу», пройти через глубочайшие изменения и диалектическое отрицание себя самих - таких, какими мы были еще на своей собственной памяти, еще несколько лет назад.
То, что всегда считалось болезненной психологической ломкой и осуществлялось исключительно в результате общественных катастроф, пережитых даже самыми многострадальными странами - Россией и Китаем - лишь дважды за весь прошлый век - теперь, скорее всего, станет нормой и обыденным образом жизни для большинства людей.
Человечество на наших глазах и с нашим участием получает многое - но безвозвратно теряет атрибуты своего прошлого. Мы еще не знаем по-настоящему, что и в обмен на что приобретаем. Более того: когда произойдет ожидаемая нами утрата, большинство, предвкушающее и с наслаждением переваривающее новое, вполне возможно, даже и не заметит ее. Но сегодня, последние годы осязая краски и запахи летящей к концу привычной обыденной жизни - и уже, во многом незаметно для себя, утратив часть этих красок и запахов, - мы не можем не предчувствовать, не предощущать эту потерю и заранее скорбим по ней.
Именно поэтому, полагая период освоения информационных технологий «веком развлечений», автор в пренебрежение всеми нормами логики и законами русского языка называет этот век «скорбным».
Предлагаемая Вашему вниманию книга посвящена реалиям, перспективам и общим закономерностям развития человечества этого века. К сожалению, чтобы не сказать «к счастью», автору не удалось ни открыть, ни даже предсказать ничего принципиально нового. Новизна излагаемого материала ограничена простой компиляцией давно, нудно и обще- известных положений и лишь при крайней необходимости усилена не совсем стандартным взглядом на происходящие процессы. Самое необычайное, более того, самое важное в нашей жизни кроется именно в рутине и скуке повседневности точно так же, как романтический дьявол прячется в мелочах. Именно обыденность и самоочевидность описываемого позволяет рассматривать данную книгу как простое учебное пособие.
4. Логика, структура и особенности исследования
Исследование ведется универсальным для изучения состояния фактически любых обществ методом: последовательным переносом внимания с более долгосрочных и потому более объективных процессов на более краткосрочные и более субъективные, частично определяемые поэтому ранее описанными. По степени сокращения сроков проявления процессов общественного развития они объединены в три основные группы.
Первая объединяет относительно долгосрочные, наиболее фундаментальные и в наименьшей степени зависящие от свободы воли человека процессы, связанные с развитием, распространением и взаимодействием технологий производства и управления.
Вторая, относительно среднесрочная, группа процессов включает во многом задаваемую господствующими технологиями динамику политической структуры общества, в первую очередь динамику взаимодействия основных групп влияющих на него капиталов.
И, наконец, относительно наиболее краткосрочные процессы связаны с формированием и осуществлением реальной (а не прокламируемой) экономической политики государств как «мозга и рук человеческих обществ». Они в наибольшей степени зависят от относительно свободной воли людей, хотя и определяются достаточно жестко более фундаментальными факторами, - как господствующими технологиями, так и во многом задаваемой ими политической структурой общества.
На эту общую схему движения от анализа наиболее объективных и долгосрочных процессов к исследованию более субъективных и краткосрочных наложено движение от рассмотрения наиболее простых, единичных объектов к изучению все более сложных. В данном случае это движение заключается в постепенном усложнении объекта воздействия информационных технологий: от отдельной личности до общества и, далее, к анализу взаимодействия различных человеческих обществ в рамках современного человечества.