Как вдруг их внимание привлекли странные звуки, доносившиеся из соседнего корпуса. Извинившись перед сыном, Азул сорвался с места и через короткий промежуток времени перед ним предстала вот такая картина: четверо солдат держат огромными стальными поводками, впивающимися прямо в текучую плоть, средних размеров ауксиума, а еще двое в стороне готовили медицинские инструменты.
Монстр ревел. Монстр умирал.
-Начинайте вскрывать прямо сейчас, пока органы не остыли!-Крикнул один из бойцов, держащих поводки.
-Сейчас!
И тут обе головы нескладного чудища почти одновременно, сквозь боль и нечленораздельный писк, прокричали:
-Otta! Otta!-(миш.) Деда! Деда!
-Давайте! Ну же!
-Не надо!-Закричал Азул, переглушив, как показалось, всё на свете.
Солдаты встали, как вкопанные, а старый волшебник направился к теряющему силы ауксиуму.
-O-Otta…-Плаксиво простонала уже лишь одна голова, так как уже просто беспомощно повисла на зубчатой шее.-Otta, k’a ish?-Деда, это ты?
-Ca.-Да. Коротко ответил мужчина, присев перед монстром на одно колено и положив на голый череп ладонь. Ауксиум обессиленно свалился на землю, смотря в пустоту пустыми глазницами.
-Почему-у-у ты ушел? Куда-а-а ты ушел?-Продолжало существо.-Там был огонь, там были крики, там были черные бабайки… Мама с папой с тобой.
-Да.-Качнул головой маг.-А теперь спите, всё будет хорошо.
Ауксиум окончательно ослаб, но не было ни у кого такого ощущения, что это существо погружается в холодные объятия смерти. Нет, создавалось впечатление того, что он погружается в сон. Глубокий, беспробудный, но такой манящий и успокаивающий сон.
-А когда проснётесь…-Азул поставил подушечку большого пальца прямо на середину лба ауксиума.-…все будут рядом.
Через пять секунд свечение стало еще ярче. Через десять секунд оно поглотило всё гнилое тело. Через двенадцать секунд – оно начало расщепляться на множество мелких огоньком. Это были бабочки. Бабочки, которые одним огромным светящимся облаком вылетели из палатки и устремились в черное небо Эндерфилла. Все смотрели на это и молчали, позабыв про всё на свете, и лишь жалобный вой ауксиумов, всей кодлой бросившихся восвояси, нарушал ту благоговейную тишину, воцарившуюся, как показалось, во всём мироздании.
Прошла минута и ауксиум окончательно покинул этот мир. Азул встал и, постояв на одном месте еще несколько секунд под прицелом онемевших от произошедшего солдат, направился к выходу.
-Господин Азул Пэредлин!!!-У одного из бойцов внутри будто прорвало какую-то дамбу.-Вам будет предъявлено обвинение в связи с прерыванием процесса изучения и…-Но он замолчал. Одного лишь взгляда глубогих, темных глаз, в которых отражались все тайны и загадки вселенной пот тяжелыми старческими веками было достаточно, чтобы замолчал любой.
Азул взглянул на то место, где еще совсем недавно лежал безобразный сгусток черной массы и костей, которого хотели разделать на куски, точно скотину. Вернее на то, что от него осталось: старая, порванная, пропитавшаяся жидкой гнилью одежда. Детская одежда.
-Именно поэтому я больше не солдат.-Закончил Азул и вышел наружу.
***
-Мат!-Звонко щелкнул заострёнными пальцами Тэдди и хлопнул своего незадачливого соперника по плечу. Тот, в своё время, с протяжным вздохом облокотился на ручку трона и печально посмотрел единственным глазом на импровизированную шахматную доску, что располагалась прямо на полу огромного, но от этого не менее пустого зала.
-Двадцать два в мою пользу, предлагаю играть до сорока пяти!-Тэдди завёл обе руки за голову и начал беспечно болтать одной ногой.
-Ну я так не игра-а-аю.-Жалостливо протянуло Порождение.-Давай что-нибудь еще.
-Давай!-Всё так же оживленно воскликнул дух.-Во что тогда еще сыграем?
-Да почему сразу сыграем? Поговорить нельзя просто что-ли?
-Эх-х…-Как-то скептично протянул Тэдди, оглядев окружение.-Я просто подумал… У тебя же здесь не слишком много впечатлений ведь, я прав.-Порождение вновь грустно вздохнуло и немного приподнялось. Всё-таки сидеть в своём леденящем кровь злодейском логове это, конечно, круто в какой-то мере. Ну естественно! Я – творец! Я – царь! Я – бог! Но всё-таки… Утомительно. Хорошо хоть Тэдди есть, а то с ауксиумами оставшимися Порождению болтать наскучило еще в первую четверть своего бездейственного заточения.