— Кто-нибудь знает слова, которые употребляет ЧК?
— Не имеет значения, — улыбнулась Гретхен. — У меня слова иногда просто сами выскакивают — непонятно как, и я их тоже не понимаю. Может быть, у меня есть неведомый близнец, и, как только я отвлекусь, она начинает действовать.
— Ах, она мне нравится! ОЧЕНЬ! У нее душа настоящего художника!
— А ТЫ говоришь ЕМУ такие слова за моей спиной? — выпалила Угадай (или Откатай) в лицо Откатай (или Угадай).
— А вот и кофе, — тактично прервала их Реджина, когда служанка Пи-рожа вкатила столик на колесах. — Сначала гостье, Пи.
Столик подкатили к Гретхен. Она взглянула и замерла от восторга — центр стола украшала глыба чистого льда с заточенной внутри розой. Когда она получила свой кофе, столик подвезли к Реджине, которая изящно коснулась ладонями поверхности льда, а потом обсушила руки салфеткой. Лишь после этого она приняла чашку с кофе.
Гретхен с трудом удержалась от восклицания. «Так это полоскательница! Фантастическая роскошь! — подумала она. — Хорошо, что Блэза здесь нет — он бы просто с ума сошел!»
— Ну а теперь, милая ЧК, что там за таинственная и сложная история с аптеками и забавами?
— Пустяки, Реджина. У Рубора Тумора делали экзотическое курение для вашей Нелл Гвин. Я поспешно заключила, что экзотическое — значит, эротическое, и пришла ее расспросить об этом сегодня утром.
— Но зачем тебе, ЧК?
— Ей кажется, что у нее с этим трудности, Реджина.
— С чем? С сексом, Нелл?
— Так она думает.
— Такая Черная Красотка, как ты, ЧК? — вмешалась Ента. — Да я бы махнулась…
— Нет, Ента, не сейчас, милая, — прервала ее Реджина. — У всех нас есть свои личные проблемы, и не надо вмешиваться. Что случилось дальше, ЧК?
— Нелл засмеялась и сказала, что курение было не для привораживания мужчин, а совсем для другого, но не сказала — чего. Потом она накормила меня чудесным завтраком и привела сюда, чтобы я узнала обо всем сама.
Реджина тихо засмеялась.
— Ну конечно, для призывания Дьявола.
— Как? Дьявола?
— Я же говорила, что ты мне ни за что не поверишь, — сказала Нелл.
— Мы так развлекались, ЧК. Пытались вызвать Дьявола всякими сатанинскими песнопениями и обрядами. Мы прочитали все злокозненные книги и выучили наизусть разные чудовищные заклинания. Нелл добыла нам все зловония — среди них и то курение, — и мы снова и снова пытались…
Барышня Гули скривила личико.
— Хуже всего была эта мерзкая Десница Славы, ЧК. Грязь! Непристойность! Рука казненного преступника, в которой зажата свеча из жира дэ-йе-вэ-и-це-ы. Фу!
— Это все, Реджина? Просто вы развлекались, пытаясь вызвать Дьявола?
— Все, ЧК.
— А курением вы хотели его привлечь?
— Да, наряду с другими сценическими эффектами. — Реджина шутливо надула губки. — Сколько труда — и все зря!
— И вас было только восемь?
— Да, если не считать Пи. Она отказалась участвовать. Перепугалась, наверное. — Реджина снисходительно улыбнулась. — Люди ее класса все еще подвержены старинным предрассудкам.
— И у вас никого не было в гостях?
— Нет, никого — мы не зовем посторонних на наши игры.
Гретхен приветливо улыбнулась.
— Ну и как результат? Был ли явлен вам Сатана?
— Нет, ЧК, ни малейшего признака чего-то такого. Сара, правда, утверждает, что ей стало не по себе при чтении заклинания-Призыва.
— НЕ «не по себе», а «сама НЕ СВОЯ»!!! Огромный и туманный знак высокой страсти, как у Джона Китса.
Гретхен заколебалась, но решила рискнуть. Дамы-пчелки так открыто выказывали свое дружелюбие… Она поджала губы и сурово покачала головой.
— Знаете что, — веско уронила она, — мне что-то не верится.
— Что не верится, душенька? — спросила Реджина.
— Что все ваши усилия ничем не кончились — экзотически или эротически. В составе курения столько затейливого и дорогого, что уж кого-то вы должны были вызвать, пусть даже не Сатану.
— Если она говорит то, что я думаю, — начала Нелл Гвин, — то мы раздели бы мужика догола и…
— И все, Нелл, — твердо сказала Реджина. Она снова повернулась к Гретхен: — Хорошо бы, ЧК, но ничего у нас не вышло. Ничегошеньки.
— УВЫ! Ах! Горе нам!
— Вы уверены, Реджина?
— Совершенно уверена.
— И мы все подтвердим.
— Угадай и Откатай не в расколе.
Неясные конструкции и образы зароились в сознании Гретхен — заявил о себе архитектонический инстинкт… Восемь дам были такими миленькими, занятными, любезными, но что за этим скрыто? «Третий закон Ньютона, любезно предоставленный нам Блэзом Шимой, — подумала она. — На любое очарование есть равное по величине и противоположно направленное — что?»
Вслух же она сказала:
— А знаете, Реджина, я бы хотела это увидеть своими глазами.
— Наш нечестивый обряд?
— Да, понаблюдать за вами.
— Но это же просто развлечение, ЧК. Гретхен сказала с ударением:
— Это, видите ли, может оказаться гораздо серьезнее, нежели просто забава.
— Ну что за ерунда!
— Нет-нет, послушайте, все послушайте! Может быть, что-то и происходит, но вы этого не замечаете, потому что слишком увлечены самим ритуалом. Как говорится, помните, что за деревьями не видишь леса. Ну дайте же мне посмотреть со стороны!
Барышня Гули начала заикаться от смущения:
— Р-реджина, м-мы же не хотим, ч-чтобы нас видели п-п-посторонние!
— ЧК не совсем посторонняя, Гули. Она наша новая подруга… очень simpatico[33]…
— Нам она всем очень нравится и мы принимаем ее как свою.
— Д-да, конечно. Л-ладно. Н-но она н-новенькая, и м-мы все б-б-будем стесняться.
— КТО? Я? С-А-Р-А будет стесняться?! НИКОГДА!
— Но, Сара, может быть, Гули и права! — примирительно сказала Реджина. — Тем не менее, возможно, ЧК тоже права. Мы слишком были поглощены самим ритуалом, чтобы обратить внимание на результат.
Нелли Гвин усомнилась:
— Вот уж не думала, что Дьявол проскользнет тишком, как сопляк, засидевшийся у подружки. Мне казалось, что он появится с помпой, будто щеголь эпохи Регентства, с циничным смехом на устах, в дыму и пламени.
Гретхен ответила с улыбкой, что Сатана, наверное, сам выбирает, как ему являться.
— ЧК права, п-р-а-в-а, ПРАВА! Незаметное появление — очень СЦЕНИЧНО!
Ента проворчала, что от еврейских слов сзаду наперед точно можно оглохнуть и ослепнуть.
Двойняшки снова присоединились к большинству:
— ЧК права, Реджина. Мы так захлопотались, что ничего не замечали вокруг. Голосуем за назначение ее наблюдателем.
— Так не получится, Угадай.
— Я Откатай!
— Ну разумеется. Извини, милочка. ЧК должна принять участие в обряде, чтобы нам не было неловко. Но все роли уже распределены.
В напряженном молчании слышно было, как у всех завертелись шестеренки. Внезапно Сара Душерыжка величественно выпрямилась во весь рост, как статуя Правосудия (правда, без повязки на глазах и весов). Гретхен с трудом удержалась от смеха, и Реджина подмигнула ей.
— Дамы, внемлите! ВНЕМЛИТЕ ВСЕ!
— Осторожно с лампой, Сара.
— Я! нашла реш-ше-ени-и-е нашей П!Р!О!Б!Л!Е!М!Ы!!
— Не заставляй же нас ждать.
— А ЧЕМ, я вас умоляю, будет Т-Е-А-Т-Р без напряженного О!Ж!И!Д!А!Н!И!Я? Вот в чем божественная пытка! Но — в сторону. Вот мое решение. Пусть ЧК держит эту (Бр-р!) «Десницу Славы» (Тьфу!) Ну, mesdames, что вы на ЭТО скажете?
Дамы разразились аплодисментами.
— Браво, Сара, — рассмеялась Реджина, — ты нашла ответ. А теперь все — мы должны серьезно и сосредоточенно предаться злу. Пи-девка! Убери со стола. Достань пентакль, свечи и вонизмы. Мы опять станем призывать Дьявола.
Глава 11