Янн ЛеКун и Джефф Хинтон, без сомнения, были первопроходцами. Но доживут ли они до того момента, когда их идеи изменят мир, еще не было решено. И хотя оба не опускали головы и продолжали свои исследования, мир двигался дальше, в поисках более простых, эффективных и менее биологически экстравагантных решений. Нейронные сети, проще говоря, были хорошей идеей, родившейся в неподходящее время.
"От имени авиакомпании American Airlines и нашего экипажа мы приветствуем вас в Калифорнии! Местное время - 15:46, на улице комфортная температура 71 градус при ясном небе. Мы просим вас поднять подносы и пристегнуть ремни безопасности, поскольку мы готовимся к посадке в международном аэропорту Окленда".
Это была моя первая поездка по Соединенным Штатам, и я отправился в нее один. Я улыбнулся про себя, когда на меня нахлынуло осознание: голос по громкой связи больше не говорил на иностранном языке.
Прибытие в Калифорнию было волнительным, но решение уехать не обошлось без сложностей. Родители по-прежнему полагались на мою помощь, чтобы обеспечить бесперебойную работу химчистки, и было непонятно, как мы справимся, пока я буду жить восемь недель на другом конце страны. Однако мама, как всегда, настаивала на том, чтобы я поехала.
Один из моих коллег-исследователей уже ждал, чтобы забрать меня, и мы сразу же отправились в лабораторию. Позже будет время обсудить условия проживания и другие практические вопросы. Теперь он, похоже, разделял мое нетерпение погрузиться в работу.
"Так откуда вы родом? Каково ваше происхождение?"
"Я изучаю физику в Принстоне", - ответил я, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Я не изучал неврологию или даже биологию, и мне вдруг стало интересно, примут ли меня в команду.
"О, круто. Я и сам работаю на кафедре. Кстати, меня зовут Гарретт".
Инженер-электрик? Правда? Значит, я не единственный, кто работает в другой области?
"Подождите, вы хотите сказать, что у вас тоже нет биографии?"
"Нет. Видите ли, в этом и заключается вся прелесть этого проекта. На самом деле мы не собираемся изучать мозг. По крайней мере, не в биологическом смысле".
Я был озадачен, но заинтригован.
"Мы будем изучать его с помощью вычислений".
Как объяснил Гарретт, наш проект был попыткой сделать шаг вперед по сравнению с основополагающей работой Хьюбела и Визеля по изучению зрительной коры млекопитающих. Как и в оригинале, в новом эксперименте перед глазами кошки проецировалось изображение и анализировалась реакция нейронов. Однако на этот раз более совершенные технологии нашего времени позволят заглянуть внутрь. Вместо проецирования изолированных отрезков линий мы будем воспроизводить видеоклипы в полном движении. И вместо того чтобы просто изучать мозговую активность, вызванную видео, мы попытаемся реконструировать образ, который ее вызвал, изнутри.
Однако уникальным для меня этот опыт сделали сопутствующие ему обстоятельства . Лаборатория была недавно создана и возглавлялась молодым доцентом; мне предстояло играть вспомогательную роль вместе с другим студентом и Гарретом, постдоком. Проект не имел достаточного количества сотрудников и финансирования, но при этом был уникально неограниченным. В результате на меня свалились обязанности ученого-исследователя, причем за несколько лет до того, как я получил хотя бы отдаленную квалификацию для их выполнения, и я нашел все это захватывающим. В мои обязанности входило создание аппаратуры для эксперимента с нуля: изучение аппаратуры, поиск подходящих электродов, сравнительный анализ усилителей и громкоговорителей, которые мы будем использовать для прослушивания их выходного сигнала, а затем сборка всего этого от конца до конца. Это было напряженно, часто стрессово, но никогда не скучно.
Однако это были не только интеллектуальные изыскания.
"Фей-Фей?"
Зазвонил телефон в лаборатории, и Гарретт назвал мое имя со знакомой интонацией.
"Кажется, это твоя... мама?" - прошептал он, прикрывая трубку рукой.
"Спасибо, - сказал я, беря телефон.
"Привет, мам", - тихо сказала я, снова переходя на мандаринский. "Угу? Да, она спрашивает, нет, мам, послушай, я говорю... нет, нет..."
Я был посредником в очередном разговоре с клиентом, находящимся на другом конце континента.
"Просто наденьте ее, хорошо? Хорошо. Спасибо."
"Здравствуйте, миссис Руссо". Возвращаемся к английскому. "Похоже, вы беспокоитесь о льне? Да. Ага. Да, именно так. Все должно быть в порядке. Почему бы вам не дать трубку моей маме, а я ее догоню. Спасибо и вам".